Геннадий Деринг - Актуальные поэмы

Свободы белые одежды,
Толпы тысчеголосый рев.
На выдох – гнев, на вдох – надежда,
Мечтаний лучезарный блеф…
Светило солнце сквозь ненастье
На краткое слепое счастье.
х
Я шёл с толпою – новой веры инок,
За просветлённым поспевал народом.
Толпа свалила на блошиный рынок,
А я упёрся в новые ворота…
х
Я в стаде родился,
Где умных, ушлых, резвых
Смиряла Пастыря железная рука.
Меня кормило стадо и жалело,
И маску сони-байбака
Свинцовую мне на лицо надело.
Почили пастыри,
Жизнь быльем поросла…
К душе свинцовая личина приросла.
х
Школяр, студент, учёный муж, авторитет,
Двурушник-конвергент…
Страх с дерзостью меня точили обоюдно.
На кухне был я диссидент,
Ханжа и лжец прилюдно.
х
О, поздняя, ленивая весна,
Со сна заговорившая страна!
Я думал, мы толпой совковою
Под песнь Высоцкого дворовую
Возьмёмся – вся-то недолга! —
И схватим фатум за рога.
Но, видно, песню мы вели не ту —
И с песнею шагнули в пустоту.
х
Был мой энтузиазм рожден
Надеждою на словеса,
Наивной верой в чудеса утроен.
Я был тогда без дела возбуждён.
(Зато теперь бессмысленно спокоен.)
х
Меня накрыл событий вал,
Подвёл проснувшийся не к времени азарт.
Под европейские благотворительные грёзы,
Под христианские всё очищающие слёзы,
Под спирт Royal
Отечество я просвистал
И собственный прошляпил фарт.
х
Я полагал, что, временем разбужен,
Как Брут, идею не предам,
Что буду сыновьям и внукам нужен,
Свободу по наследству передам.
х
Эпоха гениев-вождей сменилась круто
Эпохой наглых молодцов,
Свободой нищенства попотчевала Брута
Компания дешёвых хитрецов.
х
Я не из «клёвых», не из «деловых»,
Мне не понять на этот счёт упрёков.
Мне по остаткам головы
Грохочет жизнь тяжёлым роком.
х
Я – Одиссей, войны Троянской дембель,
Не узнаю отеческой Итаки.
С сумой холщовою,
Ржаной мусолю крендель
И не мечтаю о приличной драке.
х
С вознёй блошиной я мирюсь,
Хотя меня вы от неё увольте.
Но по карманам распихать святую Русь —
Позвольте, господа, позвольте!
Такое – невозможный для меня скандал.
Слежу я в страхе за крутым авралом:
Смакует радостно дельцов кагал
Пейзаж последний за седым Уралом.
х
Мне бешеная зависть сводит зев,
А стыд облизывает жалами огня:
Свежуют Отчину, условности презрев,
Увы, свежуют без меня!
х
О, Богом брошенная,
Сатаною кинутая нация!
Порядочных у нас «упёртыми» зовут.
«Продвинутых» ликует популяция:
Анатомы из банков и бут и ков
Им иссекли стыда худой лоскут.
х
В дверной глазок гляжу
На новой жизни завязь,
Гневлив, сварлив, растерян, стар и гол.
А новые, невинно забавляясь,
Ворованной победой упиваясь,
Плюют в лицо мне жвачкою «Дирол».
х
Судьбою взысканные господа и дамы,
Повремените барыши считать.
Скажите, дорогие, прямо:
Кто ваши, как вы говорите, черепки,
Отец и мать?
Приблудные!
В имперский нескончаемый застой,
Распалены свободной прессой,
Мы, иномыслящие, подарили вас
Между Парижем и Москвой
Гулёным горничным и зажигалкам-стюардессам.
То была наша сублимация:
Если не честь, не долг, так хоть…
Мы разряжались в алкоголь и похоть.
Мы, позабытые, прошли.
Вы, байстрюки, от нас произошли…
х
Я с кафедры учил подросших вас,
Как душу алчностью не испохабить,
На пальцах разделял законы и мухлёж.
Вы поняли, что если «по закону» грабить,
То это будет вовсе не грабёж.
На собственность и рынок
Я вам открыл глаза, бандитам,
Вы, меня выслушав,
По властным этажам пошли шнырять.
Вы оформляли наскоро залоги и кредиты,
Не собираясь взятое вертать.
Меня вела моя неверная орбита,
Я целил Самовластью в глаз,
А вышло – в бровь.
И вот вы победители, элита.
Я – чёрной кости «loser».
Вы – «голубая кровь».
х
А между тем, природа наша с вами
Одна, друзья,
Кент ы , или, если хотите, к е нты.
Вы пуганы Паханом,
Как Пастырем был пуган я,
Вы и сегодня кухонные диссиденты.
х
Недалеко ушла от «чёрной» ваша кость,
Налётчики из верхней сотни.
Ваша хвалёная ухватка, «креативность» —
Искусство щипача из подворотни.
х
Настанет день, вас потревожат трошки
Не будущая власть, так будущий народ простой.
Вы ещё встретитесь на узенькой дорожке
С когда-то вами облапошенной
Блошиною толпой…
2001

1.
На море-окияне, на острове Буяне,
В рублёной русской бане
Два названные брата,
Приняв на грудь порато,
В лесу, в глуши метельной
Плескались без нательного.
(В России, между нами,
Метели – что цунами!)
Но дивно: собутыльники
И в мыльне и в парильне
По пьяни или сдуру
Справляли процедуру…
Не сняв нагольных шуб!
Певец! Прославь струнами
Российское цунами,
Пой песню, пой и пей!
Но кто из них чудней?

2.
Абрам в песцах небесных
Смотрел купцом-Гермесом —
Курчавый красавец .
Иван, слегка подванивая,
В дублёнке старой банился
С улыбкою обманною —
Точь-в-точь Улисс-хитрец.
…В тот час Гермес вина испил,
Честное знамя сотворил,
Доху на лавку положил
И таковое слово молвил:
– О, княже-господине,
Любезный брат Ивашко!
Не погнушайся ныне
Ты просьбишкою нашей.
Удобно ли тебе
В овчинном кожухе?
Ты улицей в мороз
Гуляешь без берета,
А в бане на полок
Нейдёшь без кожипета!
Отдал бы мне, браток,
Докучный кожушок,
А сам бы на природе,
В саду ли в огороде
Гулял на всей свободе…
Певец! Прославь струнами
Российское цунами.
Пой песню, пой и пей!
Так кто из них правей?

3.
Наверно бы, Гермесу
В бутылку лезть не стоило…
По первости Иванушка
Ответствовал спокойно:
– Помазан я Борисом
Под именем Улисса.
Приспичило буху
Мне подарить доху.
Сказал он: не снимай
Сей кожи даже ночью.
Она – знаменье власти
И крест её отчасти.
Она слегка щекочет,
Но колет не до страсти.
(Сам он носил доху
На волчьем на меху.)
По правде, я доволен:
Живу-тружусь на воле.
Народец у меня
От корня и от пня
А я народу ровня…
Певец! Прославь струнами
Российское цунами.
Пой песню, пой и пей!
Так кто из них скромней?

4.
Достойнейший Гермес
Давил свой интерес.
Нет бы жарганить печку
Да князю не перечить —
Метал упорно бисер,
Нудил одну комиссию:
– И мне обнову выдал Вождь.
Велел носить и в снег и в дождь —
Волшебный агрегат
По производству злата:
Что ни ворсинка – доллар,
Что ни пушинка – евро,
Что ни остинка – фунт.
Что перед шубой этой
Величье Моисея,
Его тельцовый бунт?
Ну что за наслажденье:
Одной полой укрыться,
Другую подстелить,
В ость чёрную зарыться
И бирюзою нежной
Глубокого подшерстка
Мечтанья усладить!
И слушать острым ухом —
Что может быть милей? —
Легенды древних сиклей,
Рассказы шекелей!
Богат я, не обижен,
Но званием унижен.
С моими-то талантами
Всего лишь коммерсант!
В мильонной шубе за грошом
Гоняться, брат, нехорошо.
Опять-таки, домишко мой
Спецухою не обеспечен:
Дровец в резной камин гранитный
И то подкинуть не в чем!
А в церковь, в синагогу
Поплакать об Отце иль Сыне
В чем повседневном мне
Прикажешь выйти ныне?
Прими мою доху
Под княжескую ручку,
Отдай, дружок, с плеча
Служилую вонючку!..
Певец! Прославь струнами
Российское цунами,
Пой песню, пой и пей!
Так кто из них наглей?