Оксана Шапеева - Сумасшествие

Всё в нас от мизинца до самых пят —

Лёгкое сумасшествие, безрассудство.

Мы выплываем из бездны с лицом безумца,

Которого не волнует, что говорят.

Летом в груди загораются маяки,

В мир принося глубину и другие смыслы…

Запах и цвет отчётливей, даже мысли,

Всю растворяя горечь, стают легки.

Ни тебе боли – ноющего щенка,

Утром за пазухой только одни рассветы,

Медленно переходящие в шумы ветра,

Которые ты осязаешь, наверняка.

Всё настоящее, значимое – в простом,

И происходит, как море, без репетиций,

Словно ещё не утро и просто снится

Жизнь из моментов, вылепленная в ком,

И безрассудство, сокрытое в наших лицах,

Пока мы лежим тут, как рыбы в воде ничком.

/19.06 –25.06.2020/

Падаю в звёздную бездну, а там – тьма,

дым отражая

на сетчатке,

плащом укрывает пространство,

проникает внутрь

души и плоти.

Но звёзды сияют весьма

ярко, и даже сильнее, настолько,

что, кажется, солнце вот-вот и меня

проглотит.

/4 марта 2020/

Всё это намного проще, чем книги рая

И записи об идеалах и красоте.

Таких, как я же, в принципе, не выбирают.

Такие, как я,

всегда

не те.

Сколько вёсен сидит в подреберье, но ни одна

Не цветет, распыляя свежесть и аромат

Роз, лишь сыростью снега подошвы, ручьём вод на

Сети улиц, – как будто город совсем горбат.

Март, спеша, обнажает те плечи домов, дорог,

На которых рассвет оставил вчера печать.

Обнажается стон души, – кто-то спрятать мог

Его глубже ещё, мне же попросту не унять.

И бессмысленны все попытки свести мосты, но

Что ни пройдено, – всё уроки и способ быть

Чуть светлее и лучше. Когда ж я уже остыну

В этой роли упрямой, где рассекают лбы?

Говорят, мол, мы после «прямее

держим

спину».

Ну, хоть раз эту роль проклятую

выдержать бы…

/01 марта 2020/

Этой боли нет оправдания, но мы ищем.

Что ни холод во мгле, то руины и пепелище.

Я не буду уже смиреннее, выше, чище,

В этой роли моё безумие победит.

Говорят, мы – частицы света, и высший дар наш,

Что творец – человек; я же просто глупа, бездарна,

И уносит меня в эту пропасть волной ударной,

Оставляя тонуть во мраке гнетущих рек.

В этом городе так же тошно, и ран не лечит

Мой последний рассветный поезд вчерашней встречи.

Я плыву по обломкам не сказанных мне наречий,

А дожди меня гладят влажностью: "Я с тобой".

Подари же мне, небо, умение не калечить

Свою душу. Оставь меня,

просто оставь

пустой.

/Сентябрь, 2019/

Я почти перестала писать, разучилась жить.

Время вспорото, словно забытые этажи.

Я – слабак, я – усталый кит. Ухожу под лёд.

Расскажи мне, что так отчаянно в нас поёт!

На восходе моя печаль осыпает дом,

Я пытаюсь быть сильной, несокрушимой, но

Мне мерещится, что того места, где мы вдвоем,

Никогда не случится даже в мечтах/кино.

Понедельники бьют стеклом, а потом горят.

Мы не будем как те, о ком сладостно говорят.

Это осень, не разбавляй ее, так допьём.

Нас ведь нет. Мы – простой осенний хмельной синдром.

/11 ноября 2019 /

Говорят, гармонию обрети,

будь – поток воды, гладь озера, тишина;

будь как точка отсчёта, пропускающая все горести мимо

и не ведающая боли,

словно мир помещается на ладони, и небо свежестью

покрывает

все поля и выросшие

из ниоткуда

серые города, —

там сухие каменные лабиринты

и вечный хаос, отнимающий время.

Только боль обитает во мне,

как глубокая ночь,

не имеет совсем ни жалости, ни пощады —

океан без края, и бéрега не видать…

Под ногами бездна

холодной тьмой

смотрит.

И самый страшный враг мой,

обливающий одиночеством словно лавой,

только что приготовленной для меня,

подаривший горечь никчёмности, —

та всё ещё колет в горле,

сжимает гортань, заставляя

молчать.

Говорят, гармонию обрети,

стань сама вселенная в рукавах,

только время кончается,

иссыхает, распадаясь на атомы;

остаётся один мой враг,

самый страшный,

безжалостный и жестокий ко мне —

я сама.

/февраль, 2020/

Мир затерялся между клавиш.

Сладким ароматом осел

на белом и черном, —

так пряно пахнут орхидеи,

выросшие

в самом

сердце.

/07.02.2020/

Сколько падали бы и гибли – проходит боль та,

Что рвала голосами ветра и льдом под кожей.

А такие как мы сумасшедшие – все похожи,

Электрическими разрядами в сто два вольта.

Время скидывает все маски, плащи и шляпы,

Затирая надменность, вычурность белой краской,

Вынимая наружу зверя (дракон двулапый), —

Принимайте меня, мол, как есть, теплотой и лаской.

Знаю, кажется, что не выжили под завалом

Тех обломков чужого мира, что был так тесен.

Только чувство как книга: читаешь её – всё мало,

В ней страницы пропитаны чудом весенних песен.

И когда вместо боли утро в груди зажжётся

Фонарями, не побледневшими от простуды,

Я пойму, что особый опыт – увидеть солнце.

Этим утренним солнцем

дышать я отныне

буду.

/05.02.2020 – 06.02.2020/

Бессонница приходит по четвергам,

ещё по субботам, вторникам и в дожди,

кричит «Подожди!» и, разваливаясь по слогам,

вплетается в волосы голосом голых льдин.

Она обнажает чувства, не говоря

ни слова, бросая пудовые якоря

мне в душу, я, задыхаясь при том, тону

в пустом безразличии

выгоревших минут.

Едва уловимый свет, на стене осев,

рябит, ускользая под взором большой луны.

В безмолвии звёзд угасает вся боль и гнев,

и мир обретает дыхание тишины.

Бессонница о тебе прогоняет сны,

хотя все равно о глазах твоих говорит,

не излечивая и касаниями зари.

Бессонница – надоевший

ночной бронхит,

и после него – стихи.

/07.01 – 09.01.2020/

Если я – остров,

то пуст и необитаем,

чтобы всё скалы, голые берега;

море холодным гулом весь склон питает,

с севера зазывая

снега.

Я бы всё пальмы, пальмы, песок и радость,

чтобы с большой земли не нести обид.

Только немая боль обитает рядом,

тлеет, дымя.

И дым её

ядовит.

Если погода,

то дождь и сплошная сырость,

ветер гудит, пробирающий до нутра.

Каждый прохожий,

кутаясь в шарф, невольно

опасается, что я останусь

до утра.

Но изредка

улыбаясь и мне

всё же.

Ты – море.