Николай Колос - Осколки целого

Я немного хмельной… и хотел написать для забавы,
Чтоб смеяться в кулак… и душил бы читателя смех,
Оказалось, что я для себя наливаю отравы,
И ввожу я других и себя в отвратительный грех!

Ведь я буду летать! Будет виться под Солнцем мой локон,
Я увижу Париж и Берлин, и Москву в один миг,
Растворен будет Мир и вмещаться в астральный мой кокон,
Где-то там в глубине и в началах написанных книг…

Будет время лететь, а я буду на вечном вокзале,
Где не видно границ и где нет оградительных рам,
Причешу я себя, чтоб получше меня узнавали,
Чтобы был я любим, там где круг кавалеров и дам…

Я немного хмельной и за дерзость с мня не взыщите,
Мне бы только успеть, чтоб закончить последний мой том —
А пока меня нет… то меня вы нигде не ищите,
Вы найдёте меня… я надеюсь, быть может… потом…

Помню я что-то плёл… о поэзии, музыке тела,
Ну а рядом со мной кто-то так… мне во всём потакал.
Жил в углах полумрак – на столе только свечка горела,
А вокруг никого… потакающий только… нахал…

Подымаю свечу, открываю глаза оробело,
Спала с глаз пелена, открывается всё через муть,
Вся поэзия здесь, – изваянием смотрится тело —
Ноги, торс и лицо, и красивые руки и грудь.

Протираю глаза и не верю глазам, что за морок? —
Ты откуда пришла, и зачем ты пришла, кто ты есть?
Ты учти, ты пойми, далеко мне не тридцать, не сорок…
А так хочется мне, в свои годы, сберечь свою честь!

Изваяние вдруг превращается в чудные звуки
Как рулады весны… а потом превращается в дым…
А из дыма ко мне изваянием тянутся руки —
И как шепот весны … «Будь сегодня со мной молодым!».

Что за чёрт! – Я не сплю, вот свеча, а вот стол, и я маюсь!
Это явь, или сон, и куда я сегодня залез?
Я куда-то иду и на что-то, идя, натыкаюсь —
Слышу шепот опять – «Твоя Инь, я твой Англ, твой Бес!».

Где икона, где крест?! Как хочу я сейчас помолиться! —
Изваяния нет… там какой-то нелепый оскал!
Где вода, где графин? Я хочу… мне так нужно напиться! —
Но не звякнул графин, и не плещет вода… я пропал…

Вдруг опять тот же дым превращается вновь в изваянье,
И ласкает мой слух очень нежный и ангельский звук —
«Я в тебе, ты позвал! – И пришла я к тебе на свиданье,
Чуешь холод моих, из карельского мрамора, рук?»…

Я волк. Я зверь. И в стае я вожак.
Кто на меня покатит бочку! —
Я стае дам знакомый волчий знак,
И стая вмиг поставит точку.

В жестокости меня нельзя винить,
Живём мы в Мире разве дружно? —
Мне нужно волчью стаю сохранить,
Знать, разногласий в ней не нужно!

Мои соперники, как пни, молчат,
Я их хвосты поджать заставил,
Чтоб накормить и вырастить волчат,
Не существует мягких правил!

Коль струсил ты, у пропасти в горах,
И тур тебя задвинул рогом,
То стае ты не друг, а мне ты враг —
Катись в провал с умом убогим!

Вожак отличен крепостью зубов,
А призрак смерти его греет,
Его пьянит… как хмель густая кровь,
От её запаха звереет!

С гуманностью не будет он, дружить,
Не любит он провал… и неудачи,
А убивает он других… чтоб жить,
Над жертвами слезой не плачет…

Вот как-то так, порядок есть таков…
Подумай крепко перед кроссом —
Из стаи ты ягнят, или волков…
Нет ли других к себе вопросов?!
…
Ну вот и всё! Вопросов больше нет
Твердит нам практика с пелёнок —
Коль ты не волк – то, значит, не поэт,
И не поэт – коль ты ягнёнок!

Быть должен стих коротким,
Быть должен стянут рамой, —
Стакану равен водки,
А если спирт – сто граммам.

Быть должен он не колот,
А целым и дубиной —
Если в висок – то молот,
Если кинжал – то в спину!

Быть не размазан в сопли,
Быть Днем, а не Закатом —
Если же плач – то вопли,
Если же спич – то матом!

Бить если – то с размаху,
Как кулаком индуса —
Должен поднять в атаку
Весь взвод и даже труса!

Стих должен резать новью.
Быть не глухим, а… зрячим!
Если любить, то кровью,
Коль сердцем – то горячим!

Яркий и… не условный,
Нет у него порога —
Стих… он как звон церковный,
Должен дойти до Бога!

Длинные рифмы не тают,
Они – не одна минутка —
Длинные рифмы читают,
Трезвым своим рассудком.

Длинные рифмы лентяю,
И иже с ним, не осилить!
Длинные рифмы считают —
Что правда в нас есть и сила.

Короткая рифма калечит, —
Пафос её надменный.
Длинная рифма же лечит
Верно, но… постепенно.

Длинная рифма с размаху
Не бьёт, кулаком индуса,
Длинная рифма не маха, —
В молитвах она Иисуса.

Длинная рифма с короткой
Просто так не подружит,
И мерить стаканом водки
Длинную рифму не нужно!

И всё же она не вяло
Сомненья слагает в думу,
Быть может, в ней чувства мало,
Зато… заставляет думать!

Она – не как мёд сонеты,
А ищет, где омут, брода,
И пишут ее поэты
Прошедшие гром и воду.

Её сочиняют люди,
Прошедшие путь неблизкий —
Она не пирог на блюде,
А тучная каша в миске…

Я, похоже, взял себе в привычку,
Если что – спросить у продавца —
Сколько денег нужно за отмычку,
Чтоб вскрывала женские сердца?

Продавец сердито сдвинул плечи,
Возле уха пальцем покрутил, —
Подешевле предлагал мне свечи,
Чтоб свою проблему осветил!

И копилась на душе тревога,
Она ланью раненой кричит! —
Я прозреть хотел, спросил у Бога,
Только Бог по-прежнему молчит.

А вокруг летали дьяволята,
И краснели сны от их утех —
Ведь они фантазией богаты,
На грехи нанизывали грех!

И склепал я сам себе отмычку.
Вот вино! Спешу её обмыть!
Потому что взял себе в привычку —
За любовь любовью я платить…

Не дружу теперь я с продавцами,
Что к любви отмычки не куют.
Подружусь с церковными отцами —
Они к Раю свечки продают!

В жизни точка завершает праздник,
Пусть он был торжествен и велик —
Ну а смерть, она бывает разной…
Полюби последний её лик!

Может смерть пришла к тебе от Яда —
От измены, или от любви…
Не взыщи, то поцелуй Наяды,
Всплеск эмоций в чувственной крови!