Тихон Чурилин - Стихотворения и поэмы. Том 2. Неизданное при жизни

Льву – увело ливень великий
От гол-Голубого охапа —
Седых, худых волн ликов.
И вспрянь в ветрян, о хата,
Охахатывай вед-ветер,
Ведь тёрн вечерний в свете
Моолний мола – левее!!

Илань наливает груди,
О рудяным железом леса!
И барс взрывает груды
Мозга и мзги завесовой

– Лев, лань, барс
В арсенале морского арса.

И дош и марш и гром-моровая пора
Хворь лета телегою гей! по древней округе.
И кругом жа́ро желтее – пыло: пора!
А робко теснится толпа о лоб упругий

По́лдня – полдн я .
И донял тебя, толпа, потолка колпак голубой,
Оглохла земля, серый пол дня.
– И мотает моро над всем с середины, седой головой.

Грозовой звук – и зноя знаки ина́че.
В ночи́ и дым медо́вый и русская трусь.
С трубой о бое небо = инок без ризы зряче
Через бор и робь стучит —
отопрусь ли…

С листьями лодь и дол.
Леденится скукой голубой куколь.
И старый деревянный идол
Бредёт среди дерьма кукол.

Руки и тело
Летают в покое.
О койка и стены
По кола́м и канда́лам поколе?!

– Прост ы ни! И бестеньные нити денные,
Канаты жары и раж жировой жирщецов
О цок птиц и тики листьев льдяные
В неть пропадут – и в утварь горы над щекой.

Щеко́тно и в новой овее
О вере ревёт ветер подзе́мь.
Ездок доконает цок-цок и совсем к сове
Ей, ночь, подъедет, подседет.

Четырёх мироточных сердец
Очедивших прохладу от схлама
Не печалит вечный серп-жнец.
И целуют листья и лани.

И звери в резвый взрыв-миг,
В холод луны-семьи.

Десная сед садится о ствол
И вол левой весёлой скрипит.
Топи, потоп, седой стол.
Лотос и снег – оутра скреп видно.

И золото худое тонет.
И топнет свет ногой о негу.
Меловидная инея синяя стонет.
Пошёл леший пней гуд.

—– Оутро
Трубит тебе
Зевс или Свет – гутор
Листа и старых ветвей – вей о тепле.

И обруч об руку – указ на казнь.
А зной – на зиму и муку мука.
У каждого жажда простая, – Икар, знай:
Растоп воску! И броско на камни.

На камение! о меня
Разбрызгаешься частями.
И стянутся новые сугробы, обменять
Век на час с костями.

А двое
Овеют веером зо́рю.
Ад воет
Из недр деревянного горя.

В вечер и речи и речки
И о́здух вошли и липы и ели.
В уме ли дети? Сияние стари́чки.
Без год и мы: в меду лепо летали.

Мёд! дымок самоварий промок в хохоту
И охотно сладило диво в соту.
Отуманивал ладан холода
Только детей – низоту.

Яввилась.
Вилась и лилась хоховитая лента.
Лёд и ты. Но яво о всех билось —
Звон золотыыыыых рублей там.

Мати! не ты ли и дева (липа) сладкия длани.
Жжено! О не́жи, нежи неживую остлань!

И оутро в утробе лебедя: лёд.
И свет весенний строится: лёт.
И тело и лето, о лепо: смех!
И тино и те́ни и нете: смерть.

Обручаемся о, рубли золотые,
Идем на гору – на гроба.
О, бай боя, бед – и твои святые
Лежат тяжело в своих коробах.

Ушли. И в уши уж мудрый Вползает золотым оутром.

Полундра! А, рдяная глыбо!!!
И бог и губа бытия.
Смирилось – и в серые и русые хлыби
Текут иззвёздные пития.

Быт я. И мужняя дево до вен
Никакого ни вздоха ни хода.
И тихий озев-овен
Исходит из морского находа.

Ручей, одопад, ад освежая
Жадно поит вслух,
И худо и счастья вещая.

А руки украду к веслу
Дымят – и дой земли
Пояй, дево – внемли.

Спас! Сапу, а постепной буре
У редкого огоромного моря.
О, рей! Ерошься песок в горе
И гори орностаевым сором.

И растения остепных песков
Скованы нежною дланей.
Долони, доливайте сков
Счастьем быта светлани.

Жив, визжу: брааат родился во Спасе!!!
Лик колива светл, светл!
лань и лев в ипостаси.

Диакон конный – на конь!
И белый столб о солнце остроен!
Неороённый крик киркой не о кон
Стучит: текуще ты в мозг встроен.

Вы с Тройкою нашей
Лесные, иснидите звери.
И рёв верёвок над чащей —
Над морем – на судне, как
сверен.

А просто – на минарете монах
Оутром поёт хвалу.
Улови, о видь: она,
Лань, мелькнула в ха —
лупу.

А просто: лев и барс
С работой в когтях и взоре.
Жуют – голубые хлеба
С гор сверкая на море!

Емуж – я, муж и отдар Осподень, —
День и сподобень: облое лебодь!
Ей – ея и древь и ревущую косм тень
И не те ли и сильные ноги: лес бодр.

Но ницы! и цель святая
Как гром по росам – твёрд, твёрд!! рцать.
И ты, мужественница, святая
– Свят, свят! – уходишь сует мирских.

Сильней! сильвана
– Ей, мир, вспоёшь, летя.
Или море, или купель, или смертельная ванна…
Или – из миллиардов веков лепо: Я.

Текие течёт – и тыл застыл.
Летая, застыло камение в вере
Севере! и вёсел твоих за стыд —
За борт-гром не выброшу, серых.

Монастырь, – остылый, пустой, святой —
Я тоже в один льдину облажу
Блеское пламя и свет тот,
Который <���согреет> барсову ла́пу ж.

А пламя моё поёт в текие
И келии-льдины ино о нём:
Соснём, дух, – а тело текет
Со временем барса и арса конём.

Взбешенный шиир и жир
Зелёный от лона налива.
А ведь ведьм не хватало – решить.
И вбей, бесиво, синюю сливу.