Акулина Шмакова - 27 названий слёз

так, в мире, лишённом поэзии, полном забот, несправедливости и боли,
вы луч и посланница прекрасного и доброго.
и самой тёмной ночью на небе горит хоть одна звезда!

i’m so young,
and nobody needs me.
who will need me
when i’m old?

я так молода
и никому не нужна.
кому я буду нужна,
когда стану старой?

как плавно спешат по небу облака,
как изящно гнутся на ветру ветви деревьев,
как грозно взмахивает крыльями величественный лебедь —
так движется он в танце по пространству
ада
завода,
и от его уверенности пол из камня так смущён,
пылает, полыхает под высоким твёрдым каблуком,
но сдерживается, или нам не слышно его вздоха?
взгляд уводит в транс, и глаз не оторвать.
death is a dance!
и кто не жаждет пасть от этих губ?!
пропáсть…
такой себе я Смерть и представляла.
такой Herr Tod мечтою был моей.

о фулкро, фулкро… 1 1 Театр FULCRO в Санкт-Петербурге.
я до всех «доберусь»,
я всех полюблю
моей странной любовью,
моей отчаянной любовью,
безусловной, простой
просто так, за бесплатно.
мне так много,
так много любви.
помогите.
избавьте.
возьмите!
как жизнь удивительна!
видели?
видели ли?
эту жизнь я играю
так, что умираю.
нет ничего трезвого
и объективного,
я понимаю!
фулкро, фулкро…
я безумна,
и вы гениальны.

Пан полюбил меня.
Он был здесь прошлой ночью.
Сказал, что я красивая,
И я ему поверила,
Поверила впервые,
Но всё ж не вижу то, что он.

Пан захотел меня.
За что? Не понимаю.
Он так внимателен и ласков.
Я призналась в меланхолии,
Но он пообещал, что не уйдёт.
Не из-за этого.

Я тихо плакала над своим уродством.
Я хотела сказать: «Научи меня паре слов на польском».
Но я молчала, потому что не надо было ничего говорить,
От слов лишь тошнота и новые вопросы.
За нас всё скажут руки.
За нас всё скажут взгляды.
Хочу длинные волосы.
Пан заплетёт их в косы.

er schaut mir immer
über die schulter
während ich dichte
also
schreibe ich das
jetzt auf deutsch
er spricht
fließend russisch und polnisch
er kann auch gut englisch
ich hoffe,
er spricht kein deutsch
FUCK
i don’t know german!!
don’t look!
i’m writing about YOU
it’s private!

два шедевра искусства
созерцали друг друга.
третий их изобразил.
четвёртый читал эту книгу с картинками
(увы, здесь я не про себя —
я нанесла себе ущерб в прошлом году
и более шедевром не являюсь).

я перенеслась в этот зал и гадала,
кто же сей яркий, чудной господин, что застыл в оцепенении перед «Палладой и кентавром».
я знала, что он чувствует, доподлинно, и это нас роднило, наши души.
я хотела б подойти, но кто из нас решился б подойти к Венере и беседу с нею завести?!
и он сидел —
как долго он сидел! —
и я в фигуре всей его читала умиротворение, покорность и покой.
он был здесь, точно дома.

два шедевра искусства
созерцали друг друга,
а я их.

ты будешь вить из меня верёвки?
ты будешь пить из меня все соки?
ты будешь рисовать меня в альбоме?
ты будешь хранить мои письма в доме?
ты будешь писать моё имя на бомбах?
ты будешь звонить мне, когда одиноко?
ты будешь беречь меня от закона?
ты будешь любить меня снова и снова?
ты будешь читать мне стихи вдохновлённо?
ты будешь под окнами ждать меня?
будешь кричать возбуждённо?
палить по звёздам?
а я обещаю дышать твоим именем так томно

it’s just water and sand
a dream
my nose makes a whistling sound
seagulls
i know it won’t last
and there’s nothing there
a whim
no love
you and me

(изменчивая)

это только вода и песок
мечта
мой нос посвистывает
чайки
я знаю, это будет недолго
и нет ничего
каприз
любви нет
я и ты

ты дьявол, дьявол, грей!
я думала, что не напишу о тебе больше ни слова,
но увидела, что писала о тебе раньше.
ты, как идеальный хищник, привлекал меня запахом.
я возвращалась, хоть ты и опасен.
ты устанавливал правила.
я возвращалась, поджав хвост.
ты покорял меня, будучи здесь и не здесь,
мой и не мой,
добрый и злой.
я была на цепи, и уже добровольно,
если можно сказать «добровольно» о том, кто утратил саму волю вообще.
чтобы ты сказал: «кошеня».
чтобы ты нашёл время на меня.

ты дьявол, раз я ещё думаю о тебе и даже скучаю,
и этим самой себе неприятна.
это твоё колдовство, твои вероломные чары.
ты заговорил мою кровь?
в период ссор, расставаний я думала, что умираю.
я писала тебе записки всё время, которое не проводила с тобой.
я писала о тебе, о тебе, о тебе.
твоё имя знают все деревья и графит.
ты был
ЦЕНТРОМ
МОЕЙ ВСЕЛЕННОЙ.
мне стыдно, мне так теперь стыдно.
я так обозналась.
это похоже на мем:
(снимая трусы)

– конешн.

эта твоя игра в мистера грея, дьявол, меня больше не впечатляет.
мне просто больно от того, что я сидела на цепи, любила её и держалась мёртвой хваткой за неё.
я чуть не задушила себя.
мне больно от того, что я подсаживала себя на страшный наркотик, меняющий личность,
стирающий разум и волю,
оставляющий мне только влечения тела и боль, доводящую до исступления.
я даже не осознавала, что была сатанисткой.
всех идолов сжечь!
никого не умолять, чтобы сегодня было солнце!

я одновременно и здесь, где ты со мной,
и там, где я тебя ещё не встретила,
и там, где ты уже ушёл.
мне нравится, когда мы вместе,
класть полную безумных идей голову поперёк твоих колен,
целомудренно, спокойно целоваться, будто нам быть вместе вечность,
чувствовать твою ладонь на моём лбу.
но всё это закончится, я знаю.
ты уйдёшь или я уйду.
я испишу всё кем-то новым и никого близко не пущу.
слишком близко.

давай будем друзьями!
я только так смогу тебя любить.
я знаю, что такое дружба, как любить друзей.
давай не будем каждую минуту, каждый вечер
мелькать друг перед другом!
я так хочу тебя любить.
я странная, да, я как будто сплю.
он думал, что я наркоманка, а сам-то кто?
боже, я женские волосы на ветру,
ленивая волна, умершая на берегу.
всё и ничто.
а раз ничто,
то и ни с кем.
прости.