Эварист Парни - Стихотворения. Война богов

Восторги наши бог любви Эрот.

Твой видя плач, он попросил Морфея,

И тот у Аргуса, врага услад,

Мгновенно притупил и слух, и взгляд,

Раскрыв крыло над матерью твоею.

Аврора утром раньше, чем бывало,

Теченье наших прервала забав,

Амуров боязливых разогнав.

Им смехом ты невольным обещала

Свиданье новое под вечерок.

О, боги! Если бы я только мог

Владеть и днем, и полночью моею, -

То юный провозвестник дня позднее

Нам возвещал бы солнечный восход.

А солнце, в легком беге устремляясь

И обликом румяным улыбаясь.

На час, другой взошло б на небосвод!

Имели б времени Амуры боле,

И сумрак ночи длился дольше бы тогда,

Моих мгновений сладостная доля

Среди одних утех была б всегда.

И в сделке мудростью руководимый, -

Я четверть отдал бы моим друзьям,

Такую ж часть моим прекрасным снам,

А половину – отдал бы любимой!

Ты, дерево, листвой зеленой

Восторги прятало любви!

Прими и вечно сохрани

Ты стих мой, нежностью рожденный;

И молви тем, кто свой ночлег

Найдет здесь и отдохновенье:

Коль можно умирать от неп

Я б умер под твоею тенью!

Нет, не Творца я разумею.

Твердя «да сохранит вас бог!».

Кто щедрою рукой своею

На радость мне все дать вам мог;

А также и не Гименея.

Кто, нас кропя водой своею,

Долг из восторга сделать мог:

Коль в браке и находят счастье,

То, верь, помимо божьей власти,

Про это и не ведал бог.

Нет, вижу молодого бога,

В Пафосе был бы он без вас;

Как, ветреник, хранит он нас,

Меня послушайте немного.

Желание, чей весел вид,

Высказывая нетерпенье,

В колодце младости кропит

Ему цветы для подношенья.

На щеки краску бог прольет,

Истомой взоры увлажняя,

И в души верных ниспадет

Так сладостно вода святая.

Ты, чья над нами власть царит,

Молитвы этому шли богу

И будь в уверенности строгой:

Тебя бог нежный охранит.

Ты, бывшая мне ученицей

И в музыке да и в любви.

В приют мой мирный приходи.

Чтоб выявить свой дар плениться!

Взгляни: я стал какой ценой

Слишком хорошим педагогом;

Я был бы здоровей во многом.

Не будь прилежен так с тобой;

Не так усерден; в песнопеньи

Так нежно бы не воспевал

И если бы не проявлял

В уроках слишком много рвенья!

Приди, чтобы уменьшить зло,

Что ты жестоко причинила,

Восстанови погибель силы!

Ах, коль лобзание б могло

Вернуть здоровье мне и силы,

Храня влеченье первых лет,

Любовь, тебе б я дал обет, -

Здоровье вновь растратить с милой!

Меня ты лаской забавляешь

И обещаешь каждый раз.

Но сладкий исполнений час

Ты непрестанно отдаляешь.

ДО ЗАВТРА! – мне твердит твой рот.

Меня съедает нетерпенье;

Бьет час, которого так ждет

Любовь, спешу к тебе и вот

ДО ЗАВТРА слышу каждый день я!

Благодари же небеса,

Что до сих пор тебе краса

Дана быть новой ежечасно;

Но крылья времени неясно

Твой облик тронут, проходя:

Не будешь ЗАВТРА столь прекрасной,

Не так настойчив буду я.

Ушло здоровье; возвращенья.

Наверное, мне не сулит;

Природа шлет предупреждена

И мне, колеблясь, не велит

Уверовать в выздоровленье.

На действии втором прервав,

Свое окончу представленье.

К развязке я пришел стремглав.

Пал занавес, и я в забвеньи.

Не знаю, что творится там.

Коль можно в этот мир обратно

Прийти из ночи необъятной,

Вернусь, не сомневайтесь, к вам.

Но обликом не буду схож я

С тем безрассудным мертвецом,

Что, долго бормоча и с дрожью,

Являться с бледным рад лицом.

Я не надену погребенный

Убор, который страх внушит,

Усиливая мерзкий вид,

При похоронах обретенный.

Хочу понравиться я вам,

Хочу остаться невидимым,

Подобно сладостным ветрам,

Дыханьем буду я незримым,

И вздохи все я вам отдам.

Пускай под вздохами трепещут

В прическе перья, что торчат;

Пускай те вздохи наугад

Тончайший аромат расплещут

И коль цветок в своем стекле

Воспрянет вновь, любимый вами,

И коль в светильнике во мгле

Сильнее разгорится пламя;

И если бледный цвет ланит

Вдруг расцветет от новой краски,

И коль внезапно отлетит

От персей крепкая завязка,

И если станет мягче вдруг

У вас диван для вашей лени, -

Вы только улыбнитесь, друг,

Над нежностью моих служений!

Твой стан увидевши опять,

Моей рукою оживленный,

Я трогательно и влюбленно,

Печальный, буду бормотать,

Чтоб вы, поверивши, внимали

Той арфе под моим перстом,

Твердившей вам не раз о том,

Что чувства ей мои внушали.

Я к вашим самым сладким снам

Прибавлю сладость заблужденья;

Принявши облик сновиденья,

От сна вас пробужу я сам.

Нагая прелесть, вид отрадный

И совершенство линий там, -

Я вижу все: но – как досадно! -

Нельзя воскреснуть мертвецам.

Поверьте: мир иной – нам незнаком, и там

Блуждает разум наш не мало;

И там бесплодно путешествовать, усталый

Я навсегда вернулся к вам!

Ах, заблуждаясь в крае басен,

Различным облик рая представлял,

И не был ни один прекрасен

И ум и душу мне не удовлетворял.

Сказал нам Пифагор: «Умрете,

Но с новым именем обратно вы придете;

И вами шар земной навеки населен!»

Утешить думал нас печальным заблужденьем

Философ тот, что был когда-то вознесен;

Но выдумка ведет к тоскливым нас сомненьям:

Был прав он или лгал для нашей пользы он?

Да, лгал он, строя

Элизий, брег летейских вод!

А почему в уют воспетый тот

Счастливую любовь мы не берем с собою?

И, нега страсти, там ты тоже не живешь?

Ах, можно уставать от тишины покоя,

Но быть любимым и любить – не устаешь!

Чтоб воинам доставить наслажденье,

Встарь Один, скандинавский бог,

Им войны, лавры и сраженья

Наобещать в загробной жизни мог.

Приучен с детства был к Беллонским я знаменам.

И храбрым честь мужам я воздаю.

Но думаю, что убивать в раю

Не надо никого нам!

Несчастный негр, что увезен купцом

Из Африки, пленен надеждою иною;

Мнит, рабство долгое перенося и злое,

Согбен под деспотическим ярмом:

Когда несчастье жизни смертью перервется,

Он в край отцов счастливый унесется

И скрасит пиршеством возврата час.

Живой и мертвый, я останусь возле вас.

Счастливый раб, когда умру, и то

Владыку я покинуть не желаю,

И не найти мне рая,

Где нас не будет, – ни за что!

Шотландец между туч для рая

Искал места с издревних пор,

По прихоти грозу иль штиль предпочитая,