Илья Бирюков - Ритмы созерцания

Наградила гневная земля
Своих чад безумием, проклятьем,
Удушают вечные объятья
То, что может голод утолять.

Всё живое жрёт друг друга в спешке,
Чтоб свои мгновения продлить,
Чтоб свои приплоды прокормить,
Жизни суть есть горькая насмешка.

Круговерть бессмысленного вихря,
Вместо смысла – вечное желание,
Вместо цели – смерть и выживание,
Не устанут повторяться циклы.

Окна в квартире открыты,
Солнце, жара, выходной,
Заботы сегодня забыты,
В доме лишь я и покой.

Сонная улица жарит
Вспотевших прохожих своих,
Погода сегодня дарит
Объятий горячих слои.

Атмосфера состав поменяла,
А в груди моей странная взвесь,
Гравитация мощь потеряла,
Нагревается разум весь.

И я телефон выключаю,
Ложусь в тишине на диван,
Беспечное лето вдыхаю,
По каплям пью зноя дурман.

Утопаю в тепле я и в небе,
Проникают прям в сердце лучи,
Да прыгаю в радость с разбегу,
День пришёл, чтоб хандру излечить.

Ночь наполняла небо
Упоительным духом весны.
Комната. Тени сочны.
Лучи тускло-рыжего света.

Предвкушением ложе дышит,
Вино распалило страсть,
В объятия время упасть,
Касания кровь колышут.

И я наслаждаюсь тобой,
Изгибами тела, кожей,
Дыханье кипеть поможет,
Уполз под кровать покой.

Кошачьи грубые ласки
На нашу любовь упали,
Глаза твои завязали.
Сотка́лись чулки, подвязки.

Закружилась дымящая жажда,
Разразился торнадо чувств,
Стоны меняют вкус.
Воздух желаний влажный.

Лавину сладостных криков
Обрушила ты в эфир.
Блаженство взрывает мир
В экстазе космических бликов.

Тёплая летняя ночь,
Безлюдная улица млеет,
На севере небо бледнеет,
Забытые чувства точь-в-точь…

Липовым воздухом в нос,
Уши совсем заласкала,
Ночь и в глаза упала,
Мысли пошли вразброс.

Юности призрак вновь…
Слышу друзей я забытых,
Звоны стаканов разбитых,
По венам минувшая кровь…

Образы женских имён,
Ушедшие лёгкие встречи,
Воздушные глупые речи.
Страх жизни ещё не рождён.

Те дни не ложились в ряд,
Было всё новым и свежим,
Казалось, мой век безбрежен,
На жизнь бесшабашный взгляд.

Летняя тёплая ночь,
Окна домов чернеют,
Луна тишину лелеет,
Ночь хочет себя превозмочь.

Середина августа. В дверь осени
Постучала ночь, была черна.
И малюют сдавшиеся ясени
Свои листья в жёлтые тона.

Затянула песню безутешную
Грусть-тоска, возникшая в груди.
Да грядут пустые, неизбежные
Мерзлота, холодные дожди.

Возникает искусство из плена
Погребённых желаний людских,
И сочится оно вдохновенно
На поверхность в обличьях иных.

Да, искусство – цветы это разные,
Опьяняющим духом своим,
И одни рвутся ядами страшными,
А другие – лекарством благим.

Вещь в себе – это… это стихия,
Управляет искусство людьми,
Иногда – инструмент деспотии,
Очень часто – побег из тюрьмы.

Эта сила миры разрушает
И другие рождает миры,
Повели – сострадание восстанет.
Повели – вспыхнут ада костры.

Ночь.
Я в квартире не сплю один.
Прочь
Кутерьма! От полночных тишин —
Звон,
Звон в ушах.

Дум
Заглушённых кипящая взвесь…
Бум!
Сдетонировал разум вдруг здесь.
Вот,
Вот где суть!

Скрип
Наверху деревянных полов.
Хрип
Раздаётся, и тихих шагов
Вес,
Вес гаснет.

Свет
От окна по стене к потолку.
Свет
Заглянул ко мне, он всемогущ.
Рёв,
Рёв мотора…

Гуд
Глуховатый по трубам идёт.
Поют
Эти гулы, и ночь напролёт
Внемлю,
Внемлю горнам.

Не
Приближайся, обыденный день.
Дне
О дальнейшем не думаю: лень.
Сон,
Сон тянет…

Она кормит ребёнка с бутылочки,
Губ вытирает края.
Расправляет удобней подстилочку,
Над кроваткой игрушки висят.

Она в ванной купает дитя своё,
Трогает пальцы водой.
Завершается криком это мытьё —
Капризы теперь не впервой.

Позабыла она, что такое сон:
У младенцев другие часы.
На беззвучный режим включён телефон,
Но за это большие призы.

Да, великой своей неизбежностью
Неизведанная любовь
Разлилась в этот мир пустосердности
И другим открывается вновь.