Геннадий Худяков - Ё-моё. Избранное

Я сижу у второго окна…
Я смотрю на твоё лицо —
ты красивая, как зима,
что невестится за стеклом.
Замела, закружила меня
бела вьюга твоих волос —
тополёк в блёстках инея,
тополёк на меня похож!

Белый снег, белый снег и любовь —
непонятная сердца вязь…
Красно солнышко смотрит в окно —
улыбайся, зима, для меня!
Замела, закружила меня
бела вьюга твоих волос —
тополёк в блёстках инея,
тополёк на меня похож!

Прощальный, школьный, вечный вальс —
пото́м воспоминания…
Последний раз в последний класс
пришла друзей компания —
мы – умники и умницы,
непринуждённо нравимся…
На нашей Школьной улице
звонок звенит… Прощаемся!

Школьный, последний звонок!
Школьный, последний звонок!
Вот и кончается,
вот и кончается
школьный, последний урок!

Что делать иль не делать,
познать, смекать, ответствовать,
не ухудшать, предпринимать,
дружить и сопереживать:
учились мы – учили нас
сподвижники-учителя.
Наш выпускной всего лишь раз,
хотим иль не хотим, друзья!

Школьный, последний звонок!
Школьный, последний звонок!
Вот и кончается,
вот и кончается
школьный, последний урок!

Нам дали знания взаймы —
вернём, впоследствии, другим…
Учителей любимых мы
от всей души благодарим!
И пусть всё сбудется у них,
что пожелает педсовет…
Дай Бог им школяров таких,
как мы, поскольку лучше нет!

Школьный, последний звонок!
Школьный, последний звонок!
Вот и кончается,
вот и кончается
школьный, последний урок!

Гитарные струны задорно звенят,
колёса на рельсовых стыках стучат,
в вагоне немало хороших ребят —
куда ж они едут, куда же спешат?!

Жизнь полна движения —
не нужен ей покой…
По орбите движется
с нами шар земной.
Грустно или весело —
не смолкают песни.
Время тоже движется —
не стоит на месте.

Пусть вновь в неизвестность наш новый маршрут.
А все, кто хоть раз отправятся в путь,
пусть верят в хороший и дельный совет —
без друзей удачи в жизни нет!

Будто поезд, жизнь куда-то мчится,
но всегда вперёд, к новому стремится,
ждёт за поворотом Счастье, может быть.
Эй, машинист, надо поспешить!

Закружился снег необычайный,
а для всех сегодня он нечаянный…
Кружится, искрится лишь затем,
чтоб красу отдать всем насовсем.

Снег, первый снег кружит в танце с листвой…
В наш бурный век он спокойный такой —
будто бы просто к нам в гости пришёл,
будто друзей в нас хороших нашёл.

Не забудется мне светлый свет его —
озаренье на мгновенье лишь всего —
будто бы он просто так сверкает,
но, я знаю, он друзьям мигает…

Восхищает чистотой и красотой
хрупких граций танец… Ритм простой…
Запевается напев – поёт душа…
Жизнь, попробуй жить потише, не спеша!

Тишь у могил… где покой —
спит молчаливая рать,
а вот к могиле Поэта
люди приходят опять…

Запевалы дела вспоминают,
песни его нужны!
Только бы «…спеть успеть…»
о жизни: о правде и лжи.

«Слово о доле людской
слышали мы от Певца —
сам он, по доброй воле,
громко нам пел до конца…»

«Песня душе будет другом,
средь многих дрязг и потерь…»

«Магнитофоны памяти
голос размножат теперь…»

«Кто проживёт в тишине?
Лишь манекены одни…
Жить – значит, совесть живая
знает, что раны страны
в несправедливостях жизни,
меж разобщёнными нами…»

«Как нам объединиться?»

«Думайте сами!…
Только всегда будут петь
песни – в надгробие ставить,
если в сей жизни сумеешь
память о сердце оставить…»

«Во имя чего же так жить,
чудачества или пророчества?»

«Во имя отца и сына,
и святого духа —
ТВОРЧЕСТВА!»

Ох, река, река —
крутые берега,
быстрое течение,
скалы и кручения…

Догнать бы свои не прожитые дни —
спешим сократить расстоянье,
а всё что прожито, на время забыто,
нас волны несут, как в изгнанье,
от лени и скуки, от смога и пыли,
по речке бурлящей на крепком плоту…
Молитвенно просим, чтоб нас подбодрили
мгновенья удачи и… верим в Судьбу.

Ох, река, река —
крутые берега,
быстрое течение,
скалы и кручения…

Теперь от мечтаний мы так далеки —
работаем, споря с стихией —
и волнами смыты все наши грехи,
и наши желанья благие.
Останется то в нас, что в нас укрепит
и смелость, и стойкость души,
и веру в себя, и надежду, что вновь
успешно пройдём виражи.

Ох, река, река —
крутые берега,
быстрое течение,
скалы и кручения…

Идём к повороту, там заводь видна,
последний порог миновали…
На берег сойдём, зазвенит вновь струна,
чтоб нервы от песен крепчали.
Нас дружба согреет, костёр озарит
палатку и звёзды, и лица…
Споёмте, споёмте ещё раз, друзья,
быть может, всё вновь повторится!

Ох, река, река —
крутые берега,
быстрое течение,
скалы и кручения…

Ты не грусти, соловушка,
о тишине старинной —
век наш такой, соловушка:
шумный, железный, машинный…

Будничный грохот заводов,
праздничный шум парадов…
Сами устали, но терпим,
значит нам так и надо.

А в выходные, на просеках,
чтоб отдохнула головушка,
ищем тиши желанной,
чтобы послушать соловушку

и, без лекарственных примесей,
вновь исцелиться бы нам,
и мы, эти целебные, милые,
слушаем, слушаем птичьи гаммы…

Эх, урбанисты-баловни,
в криках души слышим: «Тишь ищи!» —
всё же моторные гулы
можно услышать в любой глуши.

Сколько машин напридумано —
уйма ума у народа! —
а вот теперь, за вольности,
милости просим, Природа.

В свежих, пахучих травах,
будто бы в колыбели…
Небо такое красивое
и так волшебны трели!

Нравятся или не нравятся
нашего века идеи —
к счастью мы всё не затронули
и повредить не посмели…