ТАТЬЯНА ЛЕВЧЕНКО - Вселенная на двоих. Лирика любовная

Но вот, слегка остывшие,
Восторги пережившие,
Чтоб друг о друге больше разузнать,
Судьбу уже решившие,
Всё прошлое и бывшее
Стараются друг другу рассказать.

И возникает сказанный
Вопрос банальной фразою:
– Любили Вы ещё когда-нибудь?
Ответить вы обязаны:
Теперь вы вместе связаны,
Вам общий в этом мире выпал путь.

Всегда с полуулыбкою
Досадною ошибкою
И глупым увлеченьем назовут —
Что прежде было – пыткою
Сладчайшею, великою,
Что в памяти так свято берегут.

За что ж её, – прекрасную
И светлую, и ясную, —
Такими вот словами называть?!
Когда-то не напрасна,
Теперь она угасла.
Но имени зачем её лишать?!

По дорогам метель заметает следы.
И последних надежд золотые зарницы
Отражаются в капельках стылой воды,
Опадая снежинками нам на ресницы.

Мы пройдём сквозь метельный холодный заслон.
Нашей нежной любви и надежды крупицы
Охраним жарким пламенем ласковых слов,
Чтоб не гасли в душе золотые зарницы.

Мы согреем снежинки дыханьем своим,
Превратив их опять в синеокие росы.
Мы прорвёмся в весенние светлые дни,
Где растают холодные злые вопросы

И сбегут ручейками подальше от нас.
Их до дна осушит золотистое лето.
И подарят зарницы в назначенный час
Озарённые нежною лаской ответы.

Непостижимо любви совершенство!
Кладезь могущества – неисчерпаем!
Если её ты узнаешь блаженство —
Вечно ей предан будешь, возвышен.
Как это мудро Природа решила,
Души судьбой разделённых сближая!
Сила любви – величайшая сила,
Ежели зов её сердцем услышан.

Я усажу тебя у ног моих,
Как Коломбина – верного Пьеро,
И расскажу тебе печальный стих,
Который ляжет под моё перо.

А в том стихе – как журавлиный клин
Слова звучат. Тебе их не забыть:
Что Коломбине нужен Арлекин.
И что Пьеро не может таклюбить.

Забыты все слова.
Угасли все мечты.
В квартире – тишина:
Уходишь ты.

Следы счастливых дней
Я в памяти ловлю,
И память шепчет мне:
Тебя люблю.

И грустные глаза,
И шёпот нежных слов…
…Завьюженный вокзал,
Пустой перрон…

След красных огоньков
Горит в душе моей,
Как звук прощальных слов.
И гаснет в ней…

Я сказала тебе: «Не спеши!»
Было ль, не было ль это —
Пролетела над нами в тиши
Чайка лунного цвета.

Отгорела, угасла любовь,
Не дождавшись ответа.
И тогда я увидела вновь
Чайку лунного цвета.

Сердце, памятью светлой маня,
Убеждает, что где-то
Окликает тебя и меня
Чайка лунного цвета.

Ожидает она, чтоб опять
Ты, спросив, ждал ответа:
Прилетит мне ответ подсказать
Чайка лунного цвета.

Степь рвала туман козодоя криками
И с дымком костра он смешался.
Ты ушёл. Даже не попрощался.
Лишь сказал: «Ты такая дикая…»

Я смеялась вслед, вспоминая прежнее,
Вспоминая первое расставание
И нелепо-странное, на прощание:
«Извини… ты такая нежная…»

…А туман плывёт безнадежности
Одиночества дикой нежности…

Ночь морозная. Осень поздняя.
Отшумел давно листопад.
Ветер северный. Небо звёздное.
И слова твои невпопад.

Снова ты пришёл только к поезду.
Снова грусти полны глаза.
Говоришь ты мне в осень позднюю,
Что весной не сумел сказать.

Ты весной не сумел отважиться.
Столько времени потерял!
И теперь, дорогой, мне кажется:
Безнадёжно ты опоздал!

К нам под ноги слеталась медленно
Подмороженная листва.
Ты мне вслед говорил последние,
Опоздавшей любви слова…

Ты не шептал мне речи нежные,
Меня пытаясь убедить:
– Ты холодна, как ночи снежные,
Я не могу тебя любить!

И я застыла, безответная,
Тебя не в силах перебить:
– В тебе ведь горечь несусветная.
Я не могу тебя любить!

Глаза тоскою запорошены.
Мне лишь одно себе твердить:
– Ты злая, злая, нехорошая.
И не за что тебя любить!

…Ты возвратился, кем-то брошенный,
Прося обиды позабыть.
Но я ведь – злая, нехорошая.
Я не хочу тебя любить!

По карнизам моих окон
Пробегает кособоко
И в мои стучится двери
Дождь.
Дни проходят одиноко.
Мне от веры нету прока:
Всё, чему я ни поверю —
Ложь.

Будто бисером нанизан,
Дождь стучится по карнизам
И стекает, словно время,
В ночь.
Счастье было мне сюрпризом,
Поздней осени капризом,
И умчалось поскорее
Прочь.

Ночь проходит – мне не спится,
И фонарный не ложится,
А струится по асфальту
Свет.
Мне под шум дождя грустится,
И слезой из-под ресницы
На стекле сверкает капли
След…

В небе тесно от мачт.
Дно в объятьях чужих якорей.
У тебя – хоть тут плач! —
Для меня остаётся лишь рейд.

Паутина снастей.
Беспорядочный всплеск парусов.
Мелководье страстей.
Мелкозвучье чужих голосов.

Что я делаю здесь —
К чайкам врезавшийся альбатрос?!
Среди прочих, исчез