ТАТЬЯНА ЛЕВЧЕНКО - Вселенная на двоих. Лирика любовная

Грани любви – это призма судьбы.
Переплавляют все чувства, как кратере:
Что там – гранит получился, алмаз?
То не отводишь от милого глаз,
То – не сошлись, говоришь, по характеру…
Спектр – от паренья, до чёрной злобы!

Грани любви – это призма судьбы.
Всё исказить может, до неприятия.
Наоборот – и уродец затмит
Чью-то красу: от ума, до ланит —
Страстно ему ты раскроешь объятия.
Разум корится душе без борьбы.

В точку одну соберутся мольбы,
Вместе сольются двух душ излучения,
И разноцветье метаний и мук —
Всё озарит чистым светом! И вдруг
Сложные – станут простыми значения.
Грани любви – это призма судьбы.

Я не могу глядеть тебе в глаза.
И мне – в глаза – глядеть запрещено.
Но кто-то обо мне тебе сказал,
Что я сравнима с девкой площадной.
И мой портрет при этом заказал.

Ну, что ж, гляди! Прощенья испросив
И сам простив обиды и деянья, —
Рисуй меня, пиши, покуда сил
Достанет у тебя для созиданья:
Медузы взгляд ужасен, но красив!

Пиши его! В нём глянувший утонет,
Окаменев пред тем, заворожён,
Пред нами: я – прекрасная Горгона
И ты – в моих зеницах отражён.
Пиши меня! До сладостного стона…

Так о чём я хотела тебе рассказать?
Этот шалый весенний ветер
Перепутал, как волосы, мысли опять
Обо всём, обо всём на свете!

Всё смешалось: и первый счастливый взгляд,
И печаль от случайной ссоры,
И внезапный, в апреле, густой снегопад,
Бесконечные наши споры…

Так о чём я хотела тебе рассказать?
Как однажды, в начале лета,
Нам пришлось через ливень друг к другу бежать?
Как смеялись для нас рассветы?

Как брели сквозь метель голубых тополей,
А симфония осени поздней
Закружила нас в вальсе багряных аллей
И роняла снежинки-звёзды?

Ты прости: перепутал все мысли опять
Этот шалый весенний ветер!
Так о чём я хотела тебе рассказать
В день, когда ты другую встретил?..

Стоит берёзонька, под ветром клонится.
Никто, никто её не защитит.
Но подойду я к ней, её поклонница:
Пускай со мною вместе погрустит.

Мы долго шепчемся о том, что сбудется,
Что ждёт обеих нас этой весной.
Быть может, мне другой совсем полюбится,
А может быть, останусь я с тобой.

Вновь нарождённая листва зелёная
Всё шепчет нежные для нас слова.
А я уже давно в тебя влюблённая,
Да всё молчу, быть может, не права.

Что было – прожито, что будет – сбудется.
Я всё скажу тебе этой весной.
Быть может, мне другой совсем полюбится,
А может быть, останусь я с тобой.

Упали росы на сухие травы.
Туман клочкастый по ветвям развесил
Свою хламиду. Замерли дубравы —
Ни зверя вздоха и ни птицы песен.

Упали росы, прозвенев уныло
О приближенье смертного восхода.
Но этот плач, тоскующе-постылый,
Не долетел до пасмурного свода.

И лишь туман с ветвей спустился ниже,
Окутал росы мягкой пеленою,
Чтобы никто не плакал, кто обижен,
Кому сгореть дано в грядущем зное.

Они – сродни друг другу от природы.
Они – нашли друг друга. На часы ли?
И вместе вознесутся к небосводу,
И радугою вспыхнут в небе синем.

И – в облако свернутся грозовое,
И прогремят, в сверканье молний ярких.
И – ливнем выпадут. И, скрытые травою,
Родят цветы в своих объятьях жарких.

Щеголиха-яхта у причала —
Что твоя красотка после бала:
Вся от возбуждения дрожит.
Пусть, едва заметно здесь волненье —
Яхта не спокойна ни мгновенья:
Глядь, швартовы сбросит и сбежит.

Рядом – коренастое созданье,
Парнем деревенским на свиданье —
Черномазый труженик-буксир.
Чуть качнётся, как вздохнёт устало:
Он здесь отдыхает, у причала,
Он в соседки яхту не просил.

Но теперь покой его нарушен.
Что ж ты теребишь стальную душу,
Яхта, что покорна всем ветрам?!
Ветреная девочка… Игрива…
Как нежна! И как же ты красива!
Но свиданье ваше – до утра.

Вот и вся история простая.
Поутру туман над морем стаял,
Новый ветер яхту подхватил.
Без оглядки вдаль она умчала!
А буксир остался у причала.
Лишь во след немного погрустил…

Ах, как всё в стихах прекрасно!
Зачем только так, ответьте:
«Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете!»?

А в жизни – совсем иначе.
Слов будто бы не достало!
Мы любим не так, как раньше:
Любовь молчаливой стала.

Всё слышно: «Я не умею…»
И: «Слов я таких не знаю…»
Иль чувства твои мелеют,
Простая любовь земная?

Когда в лексиконе нашем
Слов было гораздо меньше,
Какие слова были раньше!
Какая была в них нежность!

«…Лебёдушка!..»,
«…Сокол мой ясный!..»,
«…Голубка моя сизокрыла!..»
Ах, как же была прекрасна
Любовь, когда говорила!

А нынче мы любим молча.
И молча же мы страдаем.
И слов самых нежных полчища
Мы попросту забываем.

Иль трудно нам выбрать слово,
Чтоб не было так избито?
Но – не придумано новых,
А старые – позабыто!..

Нынче десять лет, как мы расстались.
Десять лет не знаю я, где ты.
Десять лет из вазы осыпались
Не тобой дарёные цветы.

Первая любовь моя девичья!
Стоит ли печалиться о ней?
В памяти – весенний гомон птичий,
Клейкие листочки тополей,

Тёплый пух июньский под ногами,
След в песке, зализанный волной,
За руки как взявшись, убегали,
Но догнал нас дождик проливной.

А потом – под радугой стояли,
От дождя промокшие насквозь.
Как твои глаза тогда сияли!..
…Десять лет, как мы с тобою врозь…

Десять лет из вазы осыпались
Не тобой дарёные цветы.
Десять лет, как мы с тобой расстались.
Десять лет не знаю я, где ты…

Бывает: двое встретятся,
Им и самим не верится,
Что друг без друга жили столько лет!
И звёзды ярче светятся,
Быстрей планета вертится,
Такой любви прекрасней в мире нет!