Любовь Сушко - Мистический лабиринт. Лирика и мистика

В этом мире, где лунные лики прозрачны,
И усталые звезды о страсти воркуют,
Мы остались вдвоем и устроили праздник,
На поляне лесной, пусть поют и чаруют

Нас какие-то птицы из стран и созвездий,
Где еще наши души с тобой не бывали,
Мы покинем друзей, нам вдвоем интересней,
Хватит жить на дневном, на пустом карнавале.

Это лето, мой Мастер, останется с нами
Звездной сказкой и Лунной прозрачной дорожкой,
Но о чем говорили такими ночами.
Я от счастья и жара шалею немножко.
Ты спокоен, и только, как ежик в тумане,
Затерялась душа, и найдет ли дорогу,
Эта звездная сказка сегодня обманет,
Но потом мы вернемся к себе понемногу.

Эта радость от встречи до вечной разлуки,
С нами Вечность, на меньшее мы не согласны,
Пусть нам звезды протянут лучи, словно руки,
И огонь полыхает так яростно-ясно.

И в лесу заповедном такая прохлада,
Пусть там сказки, как бабочки, снова порхают,
А душа в тишине позабытого сада,
О несбывшемся снова поет и мечтает.

Вот и ежик выходит к тебе из тумана,
И на пень с медвежонком устало садиться.
С нами Сказочник вечный, и он не обманет,
Эти добрые морды и милые лица

Мы запомним, в лесу заповедном блуждая,
Нам не хочется в каменный мир возвращаться,
И срываются звезды, и мы загадаем,
Чтобы нас не оставило лунное счастье….

Разбудить забывшихся во сне
в городе иллюзий и теней.
Вот опять идет она ко мне,
и какой-то призрак рядом с ней.
Так бела – кругом чернеет ночь,
словно пропасть над ее челом,
Мне казалось, я смогу помочь,
воплотиться, раствориться в нем.

Но она наивна и нежна,
и не знает страсти и печали.
Маргарита, где теперь она,
с кем она в веселье и печали.
Кто сказал, что нужен ей покой,
тихо улыбнется, засыпая.
Разбудить, чтоб стала вдруг собой,
а не тенью, кто же ты такая?

В городе, где только миражи
ангелов и демонов забытых,
Мы с тобой вдыхаем в души жизнь
в вереницу тягостных событий.
Потанцуем в отблесках луны,
вспомним все, что там случилась с нами.
Разбудить забывшихся во сне,
Упиваясь снова зеркалами.

В глади их небес, пустынь, озер
Новые творения родятся,
Ангелов заснувших дивный хор
В зеркалах внезапно отразятся.
И у самой бездны на краю
Разбудить смогу я Маргариту,
Где, в аду она или в раю?

Но уже забыты и разбиты
Дивные мечты в порыве бурь
Нам иные принесут сказанья.
О, богиня, ты о сне забудь.
Жизнь подарок нам и наказание

От пламени останется свеча,
Как рукопись прочесть и как согреться,
Там силуэты, он идет встречать
Своих гостей на бал, и огляделся.

И там, в тиши оставленных миров,
Он размышляет вновь о королеве,
Старик устал, печален, не здоров,
Он ждет Пилата, он ему не верит.

Но что там снова, в мире тишины,
Истории, которым нет предела,
Огонь свечи, совсем иные сны,
И вдруг она в отчаянье влетела.

Да, так любить, как любит только та,
Что ведьмой стала – эта жуть расплаты.
И где теперь мираж и высота,
И все мы перед ними виноваты,

А в преломленье чувства только страсть,
Еще осталась тьма и оправданье,
И Воланд снова проступает в нас,
Как торжество стихий и наказанье.

Он знает мир, нет, он не хочет знать,
И махом обнажая силуэты,
Он будет обреченно миру лгать,
Но мир его простит за слабость эту…

Ведь благо совершить лишь он готов,
И это бал с другими не сравнится,
Когда она одна среди шутов,
Когда легко подняться и разбиться.

Там силуэты, он идет встречать
Своих гостей на бал, и огляделся.
От пламени останется свеча,
Как рукопись прочесть и как согреться.

Она прошла сквозь кладбище и тьму,
В тот странный дом на бал она явилась,
И тихо улыбается ему,
Не зная, что там ужас или милость.
И к ней пришел тот суматошный кот,
И бесы или ангелы гуляют,
Она по мукам в этот час пройдет,
И все поймет, и всех простит, и знает,

Что есть еще последняя глава,
В тумане и живых, и мертвых лица,
И начат бал, и ведьма там права,
И только в тишине мираж кружится.
Она прошла по душам и телам,
Тех, кто отравлен этой жизнью странной,
Кого – то от кошмара увела,
А с кем-то оставалась неустанно.

И было ей так тяжко и легко
Жить снова в преломлении романа,
И так хотелось в тишине оков,
И так была ей даль и высь желанна,
Что тайну Маргариты видел свет,
И тьма ее пути в тот мир узнала,
И пусть исхода в этом танце нет,
Она одна над бездной танцевала

Иуда был так молод и красив,
И в теле обнаженном страсть томилась,
И зазвучал предательства мотив,
И что осталась? Только боль и милость.

Почто они казнили в грозный час,
Ведь никогда б другого не узнали,
И этот призрак, остается в нас,
В своей немой и яростной печали.

В том действии так много наготы,
Предательства, отчаянья, порока,
Но где сегодня, бедный мальчик, ты?
И почему тебе так одиноко.

Любовница, Афраний и Пилат —
Они тебя оставят и отплатят,
За все, в чем был и не был виноват,
И распят тот, кто защитит, не хватит

У них желанья, света и любви,
И где-то там, где призрачные тени,
Лишь Маргарита, в розовой пыли
Несет тебе прозренье и спасенье.

Мы все заснем однажды в темноте,
Нам больше не проснутся, милый призрак,
Но что там отразилось на холсте,
Какой там мир иллюзии капризной?
Мы все кто в Пекле, кто на небесах,
Останемся в плену своих пророчеств.
И только где-то в музыке, в стихах
Проступит этот танец одиночеств.
Он нам напомнит, но о чем, мой друг,
О том, что жизнь была такой красивой,
И страшно жить в сцеплении разлук,
Когда уже не манит злая сила.
Мы все заснем, но только в этот час,
Когда нас манят бури и тревоги,
Корабль призрак вдруг подхватит нас,
Умчит в туман и пустоту дороги.
В бескрайности туманов и морей,
Как страшно, и так трудно пробудиться,
Но я смотрю смелей и веселей,
На эти дали и на эти лица.
Миг торжества, в котором скрыта боль,
В том страшном сне терзает и тревожит.
Кот снова спросит: – Что теперь с тобой?
Послушает, но он понять не сможет.