Ирина Мотобрывцева - Стихи из прошлого века

Синие, синие кони,
С черной гривой, с черной!
В какой стране родились вы,
Далекой, просторной?
Синие, синие кони,
С черной гривой, с черной!
В вашей стране, наверно,
Мне было бы хорошо.
Давайте договоримся,
Когда вам будет удобно,
И вы меня увезете
Сейчас или потом.
Синие, синие кони!
Но конь повернулся хвостом.

На свете много тварей есть:
Тигры, обезьяны…
А я живу среди людей
Вот ведь странно!
Не понимаю их язык
Бедный недоделок,
Но к ним привык, но к ним привык,
Хоть мне до них нет дела.
На свете много тварей есть:
Тигры, обезьяны…
А я живу среди людей —
Вот ведь странно!
И мне так трудно их любить,
Ах, как трудно,
И тигром я хотел бы быть,
Но не могу хвоста добыть.
На свете много есть зверей:
Тигры, обезьяны,
А я живу среди людей —
Вот ведь странно.
Собаки – так добры они,
И так умны при этом.
Хотел бы я собакой быть.
А в жизни стал поэтом.
На свете много есть зверей:
Тигры, обезьяны,
А я живу среди людей.
Вот ведь странно.
И вот один на свете я,
С людьми все время в ссоре,
Не приняла меня в свой дом
И кошка на заборе.
Хожу один, совсем один
– Слеза слезинки горше.
Я эту песенку сложил —
Не буду больше.

Там, где гуляют волны океана,
На берег выползая языками,
Вплетаются в их тело души,
Колышутся, друг друга узнавая.
И вместе с волнами гремят и шепчут,
То нежно, то как гром, то как дыханье,
Что только в музыке волны и ветра
Дана им жизнь, дано им пониманье.

Когда волна, оставя след на камне,
Сосущим морем тянется обратно,
Душа Дункан прозрачной горькой пеной,
Как шарфом покрывает душу брата.
И снова наступают волны,
И, набегая, рушатся с раскатом.

А там, где мир, там и война,
А где свиданье – там разлука.
А чья вина, и в чем вина,
И кто обрек на муку?

Сегодня в море тишь и гладь,
А завтра – ураган и буря.
Сегодня милый обнимать,
А завтра – брови хмурит.

А где прилив, там и отлив,
А где конец, там и начало.
И коль мужчина молчалив,
То надо, чтоб жена болтала.

И каждой Еве свой Адам,
И каждому Адаму – Ева.
И если справа видно вам,
То мне виднее слева.

Во всем причин и следствий ряд
Посеешь семя, будет колос.
И с головы, как говорят,
Случайно не спадет и волос.

Но где стихия всех стихий,
И в чем причин причина?
Куда ни кинь, куда ни кинь,
Ответ наполовину.

Мы спим год, мы спим два,
Мы спим веками,
Мы, как больной медведь,
Ждем волшебства весны,
Мы лечим зиму снами.

Нам страх – год¸
Нам страх – два
Нам страх веками,
И как вода сквозь фильтр,
Текут сквозь страх сны,
Они всегда с нами.

И годы строят ряд,
И годы множат род,
И длится род веками,
И повторяет бред,
И повторяет взлет.
За взлетом вновь страх,
За страхом вновь сон,
Паденье в сон, как в смерть —
На шее камень.

У моего дома ходят недобрые духи,
В тихие сумерки,
У моего дома.

В глухие тревожные сумерки
У моего дома.
И нет никого, кто мог бы
Спасти меня от них.
Я слабой стала.

У моего дома
Расползаются смутные слухи
В тихие сумерки
У моего дома.
В глухие чернильные сумерки
У моего дома.
И нет никого, кто мог бы
Загородить стеной от них.
Я слабой стала.

Но я прикажу, и исчезнут
В сумерках растворятся
Эти недобрые духи.
Но я прикажу, и снова
Сильной я стану.
Я не буду бояться вас, духи!

Весна.
Весной мне хочется
Бродить по улицам
В постыдной лени.

Весна.
Весной мне хочется
Впитать в себя все солнце.
Весна.
Весной готова пересчитать я все ступени,
Что в городе моем,
И заглянуть во все его дома,
Все окна, все оконца.
Весна.
Весной мне хочется
Вобрать в себя весь запах
Зелени,
И всех цветов, что на земле цветут.
И растереть в ладонях тополиные листочки,
Чтоб долго ощущать потом на пальцах
Их острый клейкий запах.
Весна.
Весной мне хочется обнять весь мир,
И ощутить его, как зверь,
Когда добычу мнет в своих когтистых сильных лапах.

А сегодня был необычный вечер
Слишком четким был Кремль,
Слишком новым,
И я разглядеть сегодня сумела
Буквы на колокольне —
Делать ведь было нечего.
И кто-то сказал,
Что так бывает перед войною —
Кто-то был в это время со мною.

Приворотным зельем тебя приворожила бы,
Показалось бы – сама весна,
Привязала б цепью,
Не пустила бы,
Только вот трава такая – где растет она?

Исходила бы леса,
Переплыла бы реки,
И просила б хлеба у чужих ворот,
Только б знать – приворожу навеки,
Только б верить в зелье-приворот.

Расплескала б по земле зелены очи,
Растеклись бы – не глаза, а омут, яма,
Только б ведать – уходить захочешь,
Преградят пути – на дно затянут.

Самой солнечной и радостной весною
Трижды умерла б, не вспомнив бога,
Только б знать, что вырасту травою,
Но травой у твоего порога.

Часы отсчитывают время: Тик-Так,
Забот и дум постылых бремя
Зажав в кулак.

Часы отсчитывают время
Просто и не спеша,
Клубок предчувствий и желаний смутных
Развороша.

А ночь плетется под стук размеренный
Часов,
И сердце вторит им: Тук-Тук!
Растерянный, лежишь без снов.

Карты, брошенные веером,
Я не верю вам,
Я не верю вам.
Карты, брошенные ворохом,
Что же делать мне с этим порохом,
Что душою моей зовут?
– Ни ответа и ни совета карты мне не дают.
Только слушаю – слишком звонко
Слово-диво во мне отзовется.
Говорят ведь, что там, где тонко
Там и рвется.
И все чаще за мною гонится
Неотступная, словно конница,
И все чаще ночами гонится
По пятам за мною бессонница.
И все чаще я понимаю:
Слово-диво – поймаю, поймаю.
Оттого мне так страшно, карты,
Оттого так все непонятно.
И все чаще за красное слово
Мать-отца я продать готова.
Только слово, неверное слово
Ускользает снова и снова.
Карты, брошенные веером
Я не верю вам.
Я не верю вам.
Говорите – удачлива будешь.
Говорите – бред свой забудешь…
Очень страшно мне, карты, жить,
Но страшнее бред свой забыть.