Татьяна Шаляпина - Шут герцога де Лонгвиля

Анри посмотрел на нее, проглотил слюну и стал следить за дорогой.

Обширная, покрытая волнами ковыля степь вскоре сменилась мелким кустарником, затем начали попадаться немногочисленные деревья, высохшие под солнцем и покрытые толстым слоем пыли. Потом повозка въехала в небольшую рощицу, наполненную щебетаньем птиц и шелестом листьев, прогремела по камушкам мелкого ручья и остановилась.

– В чем дело? – раздался недовольный голос Карменситы.

Дени спрыгнул на землю, снял с крючка ведро и пошел к ручью.

– Что? Вода? – осведомилась девушка, выглядывая наружу.

Дени уже поил лошадей.

– Я тоже хочу пить! – капризно сказала Карменсита и легонько пнула Анри, сидевшего без дела. – Принеси мне воды!

– А то ты так обессилела, что не можешь сделать пару шагов… – в тон ей добавил молодой человек и выбрался из повозки.

Он подошел к воде, выбрал место, где не было мусора и песка и наполнил флягу, которую прихватил с собой. Потом опустился на колени и, прильнув лицом к воде, стал пить.

Рядом с ним что-то шумно плюхнуло. Дени зачерпывал воду ведром. Затем он подошел к повозке и повесил ведро на прежнее место – под днищем на изогнутый гвоздь.

Анри поспешил к кибитке.

– Все на месте? – осведомился Дени.

– Все! – ответил Альфонсо, едва вздремнувший на скамье.

– Принес? – спросила Карменсита.

Анри молча протянул ей флягу. Карменсита припала к горлышку и вдруг фыркнула, разбрызгивая воду.

– Спятила? – уточнил молодой человек в то время как девушка заливалась смехом.

– Ну не надо меня убеждать, что это особенная веселая водица, – начал развивать мысль Анри. – Если бы это было так, то сейчас громче всех нас ржали бы лошади, они нахлебались ею изрядно…

– Какой ты смешной! – сквозь смех наконец смогла вымолвить Карменсита.

– Ну вот… – молодой человек вздохнул и торжественно объявил. – Господа! Поздравляю! Карменсита сошла с ума! Это означает, что ум у нее все-таки был, а вы еще спорили об этом!

– Ха-ха-ха! – заливалась девушка. – У тебя нос… ха-ха-ха…

– Да, у меня и нос, и уши, и глаза, – подтвердил Анри. – А еще у меня есть и руки, и ноги…

– Нос в грязи! – Карменсита, продолжая смеяться, завалилась на спину.

Анри с поспешностью выхватил флягу из ее рук, с недоверием провел ладонью по лицу.

Посмотрел на грязную ладонь и вытер лицо рукавом.

– Нос как нос, – подытожил молодой человек, а Карменсита все еще хохотала…

Повозка катилась дальше. Дорога тянулась вдоль леса. Приземистые широкие дубы обступали ее по бокам, неуклюже шевеля ветвями, и озорной ветерок весело играл их порыжелыми листочками, а солнце кидало блики на лакированные бока маленьких желудей.

В узком промежутке между косматыми верхушками деревьев виднелось яркое, словно праздничная лента, голубое небо, от воздушной синевы которого веяло свежестью и свободой.

День стал клониться к вечеру. Косые тени от стволов упали на дорогу, положив на ней причудливый рисунок. Стайки лесных птиц со звонким щебетанием носились над дорогой.

Анри уже зашил порванную ткань навеса и теперь сидел на скамье и штопал рубашку. Повозка постоянно подпрыгивала на ухабах, и Анри то и дело всаживал иголку в палец. Карменсита грызла яблоко и повторяла вслух одну из ролей:

– «Милый! Я буду ждать тебя этой ночью у дверей спальни! Не обмани моих надежд, а то я умру от любви!»

– Лучше умереть от любви, чем от любовных болезней, – заметил Анри.

В ответ на это в него полетел старый башмак. Юноша втянул голову в плечи, башмак просвистел мимо.

Карменсита продолжала:

– «Если бы ты знал, как мне тяжко без тебя, как мучительно долго тянутся дни, когда я не вижу тебя, а часы, проведенные с тобой, всегда кажутся мне одним мигом. Я не могу дождаться, когда ты вновь посетишь меня, как ангел, как дыхание весны…»

– А весна приходит не чаще раза в год, – добавил молодой человек и получил вторым пущенным башмаком точно в лоб.

Альфонсо чинил декорации, а Дени все погонял и погонял вымотанных за день лошадей.

– Сушь какая, – пробормотал Альфонсо. – Ничего в лесу нет. Ни грибов, ни ягод.

– Откуда тебе знать, – спросила Карменсита. – Ты ведь сидишь тут, а не ходишь по лесу.

– Достаточно одного взгляда на эту порыжевшую траву, на потрескавшуюся землю. Сейчас бы дождь…

– Чтобы у нас колеса в грязи завязли? – недовольно молвила девушка. – Лично у меня нет ни малейшего желания толкать эту телегу. Я слишком хорошо помню, как мы ее тащили в прошлый раз, а вся жижа, вся мерзость, именуемая грязью, налипала на меня, и конца этому аду не было видно!..

– Девочка моя, – спокойно ответил Альфонсо. – Все на свете питается влагой, которую посылают нам небеса. Не будет дождя, не будет и жизни! Человек всегда был зависим от Бога.

– Ты так интересно говоришь, – сказала Карменсита. – Можно подумать, будто ты собственными глазами этого бога видел.

– Его не надо видеть, в него надо верить, ощущать его незримое присутствие.

– Верь – не верь, а все равно похоронят нас, как безбожников, за пределами кладбища, – грустно заметил Дени.

– А тебе не все равно, где тебя похоронят? – спросила девушка.

– Когда умру, наверное, будет все равно, а пока жив, хочется быть человеком, как все.

– Друзья мои! – вдруг изрек Альфонсо после некоторых раздумий. – Представляете, сколько можно было бы собрать с земли, если бы вдруг зарядили дожди! Изобилие! Все люди были бы сыти и счастливы!

– Сомневаюсь, – скептически проговорил Дени. – Когда дождей слишком много, никакого урожая не бывает вообще. Странно, что ты, Альфонсо, об этом не знаешь.

– А помните, как в прошлом году деревья цвели два раза, – вступила в разговор Карменсита. – Это было так красиво!

– Да, но некоторые люди говорили, что это не к добру… – тихо сказал Дени.

Повозка вновь подпрыгнула, Анри еще раз вонзил иглу в руку, перекусил нить и сложил швейные принадлежности в шкатулку Карменситы, где та хранила пуговицы и фальшивые драгоценности.

Анри подошел к Дени:

– Ты, наверное, устал, давай я тебя сменю.

Дени молча уступил ему свое место, молодой человек взял вожжи и кнут и, мгновенно вообразив себя королевским кучером, принялся нещадно хлестать лошадей по их впалым бокам. Но вопреки ожиданиям доморощенного возницы, те постоянно сбивались с шага и вскоре даже покрылись пеной.

Случайно выглянувший из повозки Альфонсо увидел это безобразие и приказал немедленно остановиться.

– Ты что делаешь? – набросился он на Анри. – Хочешь их загнать и потом тащить кибитку на себе?

– Я только думал проверить их прыть…

– И как?

– Проверил… Эти свое отслужили, пора подумать о новых.

– И не мечтай. И так едва концы с концами сводим… Дени! – позвал Альфонсо. – Распрягай!