Ингер Кристенсен - Стихи и эссе

В свете невозможных условий
что существуют между ничем и всем
или просто между ничем и чем-то
и даже между ничто и словом «ничто»
и из-за совершенного безмолвия языка
обо всём что не происходит
либо в мире либо не в мире
эту позицию нужно оставить.
Её покидают и остаётся
либо язык являющийся следствием мира
либо мир являющийся следствием языка
либо сад небо и горы
или написанные маслом небо сад и горы
либо птицы которые просыпаются / убийство которое имеет место
или камень который взлетит над горами
это ведь безнадёжно
это ведь невозможно
На фоне этого невозможного соотношения
царящего между либо тем – либо другим
или на худой конец между либо тем и ни тем ни другим
и даже между либо и словом «либо»
и из-за совершенного безмолвия языка
обо всём что не происходит
либо в либо или не в либо
эту позицию нужно занять
Так что мы вернулись к началу!
Это критика видимости
потому что это критика тоски по миру

«Я» не хочет больше кулис
«Я» не хочет больше анекдотов
написанных маслом гор
«Я» не хочет видеть как возникают множественные вселенные
в разумных пределах
«Я» не хочет слышать звона множества пожарных колоколов
каждый раз когда солнце встаёт
«Я» не хочет исчезать
«Я» это тот кто написал предыдущее
и кто напишет последующее
«Я» не хочет делать вид будто я мертва
Боюсь
Это критика любых «поэтик»
потому что это критика страха фактического бессилия

Я попыталась рассказать о мире который не существует
для того чтобы он мог найтись. Воздух который ещё недвижно висит
в воздухе
над полями за пределами города куда я больше не прихожу.
Радость от расстояния к которому привыкаешь. Спокойствие
от беспокойства к которому привыкаешь. Как при лихорадке – радость от того что ты ничего не значишь.
Я пыталась держать дистанцию по отношению к миру. Это было легко.

Я привыкла держать мир на расстоянии. Я пришелец. Я чувствую себя лучше будучи пришельцем. Так я забываю мир. И больше не плачу и не схожу с ума. И мир становится белым и равнодушным.

И я могу перемещаться куда хочу. И я стою совершенно неподвижно.
Так я приучаю себя быть мёртвой.

Это критика власти человека над языком
потому что это критика власти языка над человеком.

Это в первую очередь для меня мир
что-то значит
Я предполагаю, что есть другие для кого мир
что-то значит
Это в первую очередь для тех для кого мир
что-то значит
Кто угодно мог бы написать всё Это
Как это меня удивляет Это что другие
испытывают нечто подобное
что значения которые я придаю в мире здесь
и другие придают в мире здесь и там
точно так же
что из многообразия значений
возникает такая однозначная многозначность
что даже мир такой же
Даже мир который не имеет никаких тайн
прежде чем я лягу в него
Даже мир который не имеет истины
прежде чем я лягу в него
Даже мир который находится во мне
как это вещество что мы делим друг с другом
даже мир тот же самый
то же самое прежнее вещество
которое мы делим друг с другом:
в самом себе из самого себя само по себе
вне значения
но не само по себе
здесь нпрм. где я выступаю
в качестве того кто пишет о мире
здесь и там нпрм. где кто-то выступает
в качестве того кто читает о мире
здесь и там и везде мир есть
иное большее чем он есть
в качестве многозначительного недоразумения

Такие вещь просто так не обойти
Это не потому что есть взгляд на мир
Это не потому что есть панорама мира
Это не потому что есть понимание мира
Это потому что нет понимания мира
Это происходит потому что мир непостижимо равнодушен снаружи
в то время как я одна
Я критикую саму себя
Я имею дело с самой собой
как недоразумение между самой собой
и миром который непостижимо равнодушен снаружи
Я сама непонятно равнодушна снаружи
но я не такова внутри
Я не такова когда я одна
между нами говоря я не такова и сейчас
когда ты читаешь
что я пишу
что я не такова
и когда ты читаешь
что я пишу
что ты не таков
Наоборот
Ты даже можешь быть древним морем
Ты даже можешь быть флегматичным царством
Ты даже можешь обходить своё собственное торжественное одиночество
Понятным станет не море
Не царство обретающее легитимность
Внутрь уходит не одиночество
Это ты Это я Это наше недоразумение
Это само по себе может быть картиной политического стихотворения

Счастье это изменение которое происходит со мной
когда я описываю мир
Оно происходит с миром
Счастье это изменение которое происходит со мной
когда мне становится страшно
Оно происходит с миром
Я нпрм. боюсь мира
боюсь потому что мир, мжд. пр., состоит
из меня столь быстро преходящей
Счастье это вот это изменение
счастье в том что это происходит со мной
этакая деградация медленной печали
этакая уверенность
внутри его я очень беспокойна
внутри его я совершенно необозримо нема
внутри его я слепа и глуха бестолкова до бесчувствия
Внутри его я начинаю фантазировать о мире

Мой мир ясен я сплю Я лежу в своём загоне
здесь в отведённом пространстве между ногами волосами и мраком
отведённом для сна и фаз идентичности. Я предмет.

Говорят в своей постели учишься умирать.

Вспоминаю что кровь через некоторое время хлынет бесцельно
с привычными образами
и что я если я это я пойму цель этой химии

Говорят в своей постели учишься держать язык за зубами

Учишься верить бессмысленным мечтам

Учишься тому что если так на это взглянуть то можно прожить
эксклюзивную смерть