Владимир Журба - Дилемма. Стихи

© Владимир Владимирович Журба, 2021

ISBN 978-5-0053-5421-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бессилие перед фактом уйти в никуда

На прокуренных кухнях

Запах давно не ладана,

А места задолго заказаны

Междометий моих череда.

Безусловностью мало-помалу

Перекрасится под наготу.

Беспроблемно вернуться к началу

И вкушать как хлеба лебеду

Обустроенной клетке дивиться

Замечая гримасы на лицах многих

По спирально-наклонной

поступательно двигаясь

Подражая примеру двуногих.

Белым горохом на вычурном небе

Звезды, зовущие нас свысока,

Грезящие, в мимолетном беге,

Туманностями подернутые слегка.

Им, там парящим, в необъемных пространствах,

Вряд ли понятен смысл тех слов,

Которые мы здесь твердим без умолку

Ртами газет, глазами снов.

Они там о чем-то о своем думают,

Или просто висят на нитках орбит.

А может, как мы, что-то свое придумывают —

Им не до наших земных обид…

Вижу губы, глаза зеленые,

Светло-русых волос волна,

В этот образ давно влюбленный я —

Это знаешь лишь ты одна.

Ты одна знаешь то, что единственный

В нашей жизни остался миг —

Это чувство всегда таинственно,

Как ночной затаенный крик.

Очарован осенней красою.

Строгой осени долгая власть,

И той девушкой с русой косою,

Что могла бы «мисс осенью» стать.

Журавли перелетной порою,

Улетая клич бросив прощальный.

Очарован осенней красою,

И влюблен, в ее образ печальный.

За густым туманом

В розовых лучах.

За немым обманом

Преданных речах.

Там где солнце светит,

И течет река,

Где танцуют дети

Вольного мирка.

Из пивных бутылок

Дом построю вдруг.

Из сухих былинок

Разложу я круг.

Жизни электричка,

Словно наяву.

Подожгу я спичкой

Мятую траву.

Как бы зацепиться

За ее дымки,

Не воспринимая

Ни какой руки.

Этот мир, наверно

В розовых лучах

За густым туманом

В золотых мечтах.

Ну а может просто

Мне приснилось всё:

И Гудзон, и Бостон!

Точно ё —мое.

Приходи ко мне,

Без тебя тоска

Трактора стоят,

Но броня крепка.

Приходи скорей,

Свет очей моих.

Деньги получил,

Выпьем на двоих.

Приходи одна,

Без подруг дружков..

Чтобы вся моя,

Аж до прыщиков.

Будем вместе жить,

Да детей рожать

Чай да водку пить,

Хлеб да мясо жрать.

Ну а ежели не придешь!

Побью!

Без тебя все съем!

Водку выпью всю!

Так что подь сюда,

Моя милая.

Горе не беда,

Все прощу – помилую!

Так много в жизни повидал я зла,

А может быть кому-нибудь принес!

Об этом память я сожгу дотла,

Все что я сделал, все что перенес.

И книгу жизни открывая вновь,

Листая ее древние листы,

Я с новой силой верую в любовь,

Я снова верю в царство доброты.

Но в памяти моей не только чистота,

Не все в ней чистое и белое как снег.

Как много в жизни повидал я зла,

И сколько предстоит, в наш сумасшедший век.

Не звучит уж гитары струна,

Все ушло, как уходят солдаты,

И теперь она оборвана,

Остаются теперь только даты.

Все что пел он подхриповатым баском,

Вряд ли будет когда-то забыто.

А ходил бы еще по земле босиком,

Как планета по жизни орбитой!

Но безумный закон, и закон ли вообще

О поэтах глаголить посмертно…

Он ушел, потому что страшней

Было жить и не петь, что не спето!

На исходе сегодняшний день

Догорает кровавый закат.

Небо скованно ярым свинцом,

И как пули дождинки свистят.

Снова чайки кричат как во сне,

Снова море полощет песок.

Снова желтые листья летят,

Вянет снова последний цветок.

Неестественно руки

Распахнулись в объятиях,

А в глазах, полных скуки

Разноцветное платье.

И не страха, ни бегства,

И не видно разрывов,

Против этого средства

Брошен, кажется, вызов.

О, паломники славы!

Вы вожди Атлантиды

Чьи высокие нравы

Что чело Меотиды.

Расплескайтесь в улыбках,

Вы своё отыграли,

И не точно и зыбко

Пели, кашляли, звали.

Сострадатели мнимых.

Незачатых младенцев

Стук ладошек призывный.

Не германцы, не венды,

Перед вами раскинул

Неестественно створки,

Недоделавши, сгинул

С дыркой на гимнастерке.

И ни страха, ни бегства…

Просто пуля как вьюжность

Он был родом из детства,

Окунувшийся в юность.

Был бы я облаком,

Легким и белым.

Стать бы мне яблоком

Сладким и спелым.

В листьях висеть

Иль по небу галопом,

Или краснеть,

Или громами хлопать.

Может родиться мне

В их симбиозе —

Красное облако

С яблочным соком.

Может отдать

Предпочтение прозе?

Всецело отдаться

Липким потокам

Яблоко! Яблоко! Облако!

Где ж вы? Не слышу я отклика?

Облако! Облако! Яблоко!

Может на стуже озябло ты?

Нету ответа желанного?

В облачно – яблочных радугах,

Сделаюсь лучше я временем,

Стану фруктовым сомнением

В далеких лесах, у подножья горы,

Где нету и ныне ни зверя, ни птицы,

Сухая трава и одни валуны,

И редкая даже змея не струится.

Пространство и время теряют свой смысл —

Теряется все, и даже погода:

Не холод, не зной, и туманом висит

Какая-то тень непонятного рода.

Ни дел, ни желаний в себе не таит.

Звенящее чувство – отсутствие звуков.

Пустая земля – молодой хризолит,

Подернутый мхами, как девичьим пухом.

То хаос, в котором железный порядок.

Всему свое место, на лоне песчаном,

И ты, по неволе промолвишь: «Не надо

Мне прелестей в этом краю окаянном»

Земля забытья – необетованность.

Лишь слабый двойник экс эдемского сада.

Модель, уменьшенная рая и ада,

Без этих! – Что звались Адамом и Евой,

Сошедшие вниз, в нашу непостоянность.

Черным, печатным по белому,

Это свинца отвага.

Так и есть сказано – сделано,

Напечатано, стерпит бумага.

Роты слов, запятых и точек

Критиканом во всех размерах.

И невольно, ловлю между строчек

Прелесть тем в засаленных схемах.

Что за тема? Пустяк и только!

Можно было сразу под ногу,

Елки-палки, вокруг их сколько,

Скажут мне напрямик, ей богу.

Мы же люди, цари природы,