Наталья Метелица - ВЕСНА в режиме 2020

Строчки – хирургическая ласка.
Под наркозом легче засыпать.
На разрыв не будет! Не пытайся
свет мой до ожогов раздувать.

Будет наше солнышко покоем.
Будет и покою горячо.
Счастью до несчастья далеко ли?
Горю до спасенья – светлячок
маленькой надежды, что и в горе
есть свой толк и верное плечо.

Звон наполнится молитвой.
Слово ляжет в унисон.
Это я в тебе разлита.
Это ты в меня вмещён.

Не грусти. Для каждой раны
есть плевок и поцелуй.
Это жизнь. Живее станем,
если выдержим. Наплюй

на чужие пересуды,
на трусливой своры крик.
Я с тобой. И будь что будет.
Это сердце говорит.

Для чая оставалось пару букв.
Для сахара чуть больше, но не вкусных.
Вот так и перетёк в мою судьбу
подручный смысл науки и искусства,
отмеренный в режиме «эконом»…
Но кружке даже этого хватало,
когда был маленьким и рот, и дом.
А смысла и в большом-то —
очень мало.

Ты же видишь, как мало осталось в ладонях…
Руки моются чаще – от радостной лжи.
Капля в капле легко океаны утопит.
Лучше правду – для слёз – расскажи.

Где-нибудь и наполнится снова стихами,
Что сегодня – слезами. Растратится боль.
Буду тратить усердней… Авось, между нами
Хоть усердие станет судьбой.

Странные нынче радости.
Завтрак остался с вечера.
Сон не запомнил страшное.
Слева почти не болит.

Так потихоньку сладится,
если и ладить нечему.
Только пока не спрашивай,
где это страшное спит.

Всё хорошо, что стерпится
лучше, чем бремя радостей.
Да и терпеть не надобно,
если вчера – тяжелей;

если в ч е р а метелица
слишком была безжалостной
даже к своим страданиям,
лишь бы не трогать людей…
…
Ну а теперь и сладилось.
Малое больше ценится,
если дожил до летнего
вкуса замёрзших чувств.

Даже в дешёвом платьице
странность моя – прелестница.
Мне и довольно этого.
Радостней – не хочу.

Лампочки сгорали постепенно,
Но однажды кончится весь свет.
Я искала собственный оттенок,
Только и его в природе нет.

Может, и меня самой не стало
Прежде, чем задумали меня.
Свечи не купила, но сгорала
Вместо них. А значит, где-то я

Все-таки была. Существовала.
Если нет у вымысла границ…
Главное, не сдохнуть в идеалах,
Что не помнят трепетных бесстыдств,
Где мечтать душа не уставала…

Моих нетронутых фантазий
под платьем девственной весны
хватило б для пристойной фразы,
что не смутила б даже сны,

где можно было бы позволить
себе и больше, и смелей.
Но… что за счастье в полуслове
полусвиданий?.. Полутлеть,
когда весь мир поджечь готова,
развеяв танцем пепел тайн?..

И наконец найдётся Слово:
«Вот ты и выросла.
Л е т а й!».

Свет отстёгнут от рассвета.
День – от жизни. Мы – от нас.
Солнце катит мимо лета.
Да и лето – только фарс.

Разделилась цепь на звенья.
Россыпь вдохов – мимо рта.
Я сплетаю наши вены:
хоть на время целым стать.

А иначе как нам выжить,
если мир сошёл с ума?
Даже мёртвый будет лишним,
где живому разум мал.

Поделись со мной немногим,
чтоб я больше отдала.
А потом… одна дорога —
разойтись по двум телам.

Внутри меня
нет больше летних нот
для свежего букета заблуждений
и музыка не пахнет, не поёт,
хотя и обещал лукавый гений,
что мне подарит новые… Лечить —
когда ты отберешь
мой ключ на небо.
Но ты забрал и новый —
ведь врачи
мне обещали доступ.
С них и требуй.

Картинки кончились в чернилах.
Тетрадки высохли от букв.
А как же я вчера любила
Кормить фантазию из рук!..

Да выдохлась весна к апрелю.
В закладки выбросили май.
И мы с тобою постарели,
Пока тянулась год зима.

Но жить ведь надо?.. Даже летом,
Которому судьба на час.
И всё, что высохло, – согрето.
И каждый любящий – фантаст.

Мои слова – с твоими. В каждом звуке
Весна рождает маленькую жизнь.
Зачем нам мысли, если все разлуки
Сплетаются в единственную Мысль,
Где мы не расстаёмся, даже порознь
Внутри весенних встрясок бытия…
И звуки перелиты в верный голос,
В тебе одном стихи мои любя.

Переставлю мебель в доме.
Или выброшу вообще.
Разве кто-нибудь запомнит
Маету чужих вещей,

Если даже душу видят
Через раз, когда хотят —
Нет, не душу… Но в обиде
Я не буду. Лишь бы рад

Ты казался с той, что дважды
Отказалась честной быть.
Только мне уже не важно,
Чем закончится ваш быт.

У меня своих историй
Выше крыши. И вообще:
Там ли, тут ли, с тем ли, с той ли —
Просто свалка.

Мир вещей…

«Мне добавки…» – просила надежда.
У надежды всегда аппетит.
А в столовой «Бездомные» прежний
безымянно-бюджетный лимит.

Выдают по чуть-чуть, – чтоб не сдохла.
И надежда съедала себя …
Только вдруг из последнего вдоха:
«Не дождётесь.
Бессмертная Я!!!»

Март рвался бешено с цепи.
Весна ему давила горло.
Как будто мир искал предлога
Остановиться «без пяти»…

Весна себе казалась лишней
И, верных псов лишая сил,
Ждала, чтоб кто-то пощадил
Внутри неё живых детишек,

Когда, заразная, сама
От них избавиться захочет.
Избавить их… – и душной ночью
Уйти туда, где чёрный март
Хотя б на пять минут короче.

Всё придёт как д'олжно.
Не волнуйся так.
Если дали кожу,
будет и синяк.

Значит, всё нормально!
У людей всегда:
сделали – сломали,
«нет» в значенье «да».

Сплюнь и успокойся.
Что бы ни пришло,
наши чувства – гости
в длинном списке слов.

Сами сочинили —
нам и разгребать.
В каждом слое гнили