Владимир Коробейников - Строки про жизнь. Стихи

Я упираюсь в тот причал,
который сам не назначал.
Сюда вела меня судьба,
когда я понял: жизнь – борьба!
И я боролся сколько мог.
И побеждал, но занемог.
Теперь у пристани стою
недвижен, медленно гнию…

Вспоминай эти дни —
не так много их было —
эти славные, добрые дни.
Где тебя полюбили, где тебе подфартило,
где родители рядом твои.

Вспоминай эти дни,
что промчались так быстро —
эти славные, добрые дни.
За страницей страницу свою память пролистывай,
прошлым душу свою береди.

Вспоминай эти дни,
выпей рюмочку водки
за те славные, добрые дни.
Времена поменялись – как с фронта сводки.
И хорошего ты уж не жди…

Где-то там висит тяжелый,
притяжелый, сверхтяжелый
шар.
Ждет меня. Пойду веселый,
привеселый, сверхвеселый —
вдруг удар.
Вниз меня к земле придавит
и беспомощным оставит,
я с бедою не управлюсь
и от горести преставлюсь.

Где-то там висит воздушный,
привоздушный, сверхвоздушный
шар.
Ждет меня. Пойду печальный,
припечальный, сверхпечальный —
сверху дар.
Вознесусь под небосводом
и счастливый, и свободный,
всю печаль внизу оставлю
и от радости преставлюсь.

Где идти?

Природный дан запас.
Дух предков не угас.
В пути хватило сил.
А сам, что нарастил?

Добра добавил долю?
Умножил свою волю?
Ум острый наточил
и знаний накопил?

Увы, итог печальный —
растратив изначальное,
остался я ни с чем
потерянный совсем.

Видать судьба такая —
кому-то помогает,
к другому равнодушна
иль сунет, что не нужно.

А может сам виною —
не совладал с собою,
нелучшее начало
в натуре прорастало?

Теперь уж не исправить.
Все, как и есть, оставить.
Ушло – не ворошить.
Тем путь свой завершить…

Бывает – жизнь тебя слагает,
не ты ее.
В тебе вдруг что-то отживает
негаданно.

Пусть не хотел ты измениться,
оно уйдет, не воскресится,
а ты все ждешь —
ведь ты живешь.

А это молодость уходит —
она одна.
Что ж, так задумано в природе —
зима – весна.

Как грустно – день такой настанет,
что за зимой весны не станет.
И ты не ждешь —
ведь ты…

Расслабленно и неспешно
иду я по улице – грешный.
А где вы найдете такого —
безгрешного и живого?

Девчонки – короткие юбки,
такие, ну право, голубки,
показывают свои ножки —
еще бы повыше немножко…

Иду я себе – наслаждаюсь,
эскортом сопровождаю
красивых, смешливых, забавных,
милых, добрых и славных…

Дай Бог вам удачи и счастья,
да чтобы все мимо ненастья.
Дай Бог вам любви прекрасной
как в сказке, да не напрасной —
чтоб много детишек было
таких же, как вы, красивых!

Расслабленно и неспешно
иду я по улице – грешный.
А где вы найдете такого —
безгрешного и живого?

Паутину печали
мне года вышивали
на лице и на сердце.
Куда бедному деться?

В каждой линии метки
встреч, разлук непременных,
узелками сплетенных,
в мою жизнь вовлеченных.

Где-то очень глубОко
те, что вышли до срока.
На поверхности рядом
те, что ныне отрада.

Перекрещены судьбы,
перечеркнуты строки.
Если честно, боюсь я —
не уйти бы до срока.

Опустошение подчас —
твое спасение.
Опустошение – запрет
чужого мнения.
Когда душа иного ждет,
опустошение придет.
Ты дай своей душе поспать —
потом наполнится опять…

Несчастный человек,
кто видит только зло.
Он будто себя высек
врагам своим назло.
Он душу свою травит
и гнобит злобой мозг.
А если не исправить,
то вылечит погост.

Я уйду туда, где звезды.
Я уйду туда, где лед.
И в свободный искрометный
свой отправлюсь я полет.

Я устал жить в этой тине.
Я устал дни жизни мять.
Брошу к дьяволу рутину,
жизнь свою начну опять.
Половинку, четвертинку,
хоть осмушечку одну
проживу как на картинке,
как во сне, не наяву…

Разбежался вдохновленный,
да споткнулся о порог —
ползать по земле рожденный,
я взлететь никак не смог…

Не грусти о том, что было —
было и прошло.
Далеко оно уплыло,
бросило весло.
Не страшись того, что будет —
будет, коль придет.
Может, то тебе прибудет,
что сердечко ждет.
Может, счастия кусочек
Бог тебе подаст.
Верить нужно очень-очень,
что он любит нас.

Ну что, больной и старенький? —
сказал я себе сам —
пора уж ноги в валенки,
да ближе к небесам…

Ты графоманством балуешь.
Кому оно нужно?
Забыл свою, ты, старую
и внука заодно…

Про правду пишешь лапотно,
российское житье.
Лишь изредка – про радугу,
природы бытие.

А что вокруг изменится?
Кто станет лучше жить?
Вся правда перемелется
и превратится в пыль.

И вот дорогой пыльною
веселою гурьбой,
бежит, когда-то сильный,
народ, как на убой.

Не избранный, не призванный,
не сеятель добра.
На Запад потребительский,
скорей, скорей туда!

Белые цветы
в руке несу и только.
Хотя я знаю – ты
гораздо большего достойна,
чем эти скромные цветы.

Но так их аромат
мне сказочно приятен,
что лучшую награду
тебе найду навряд ли.

От сердца их дарю —
дыши природой, мама.
Тебя я так люблю!
Всегда ты будешь самой…

Мне вера тихая мешает
вести войну. Она ветшает
и я ветшаю вместе с ней —
злодей становится сильней.
Он вырастет без сопротивленья
в такое страшное явленье,
которому названья нет.
Тогда конец – померкнет свет.

Не возвышайся надо мной,
а возвышайся над толпой.
Ты помнишь дальний тот утес?
Мы заблудились, он принес
нам избавление в пути.
Поднявшись, мы смогли найти
дорогую верную вперед.
И также лидер всех ведет.
Он видит много дальше всех.
Он знает, где нас ждет успех.
Беда в одном – от власти пьян
в народ – не правду, а обман.
И вместо рая ждет нас ад.
Не будь таким, прошу, мой брат.