Жорж Дмитриев - НЮ – комментарий к фотографии. СТИХИ. КНИГА №1

почему-то никак не могут…
Может цвет поменять… у зонта!?

Какая лёгкость!

У этой женщины не руки,
а крылья бабочки волшебной
из «Золотых сказок»
Гауфа и братьев Гримм.

Неуловимое движение её души и крылья,
воздух отгоняя, вознесены,
вознесены,
и к чувствам вновь обращены.
Влечение и страсть в слиянии силы находить
уже её на так волнуют:
она все знает наперёд,
коль назначает Вам классический ангажемент…

Сестренки

МЫ ПРОСТЫЕ МИЛЫЕ СЕСТРЕНКИ
И НЕ ПУТАЙТЕ НАС С КЕМ-НИБУДЬ ДРУГИМ!
Мы сегодня дарим настроение только тем,
кто знает про любовь.
Если Вас не поняла особа,
что умеет крестиком вязать,
Приходите к нам в это воскресение,
под заваренный на травках с медом чай…

Конфетки-бараночки. да., эх., залётныя!!!
Конфетки-бараночки,
Словно лебеди, саночки.
«Эй вы, кони залётные!»
Слышен звон с облучка.
Гимназистки румяные,
От мороза чуть пьяные,
Грациозно сбивают
Рыхлый снег с каблучка…

Цвет сирени-цвет дурмана

Она смотрит на меня и
спокойно ворожит, что-то тихо говорит:
то ли в сердце её лед,
то ли мука огневая.

А сиреневый туман охватил костюм её
прекращением дыхания
и так хочется нырнуть
в простыню её обмана.

Тело выточено строго
по канонам от Родена и
от «Вечности весны» «Поцелуем» очарован
я уже плыву, плыву: воздух пью, туман глотаю…

РС. «Вечная весна» и «Поцелуй» – скульптуры О. Родена.

Где реальность, а где сказка?

Как такое обьяснить:
предо мною волшебство преображения:
смотришь прямо – видишь То,
ослепительно живое
и взорвавшее мечты до падения Икара…

Смотришь, разум отключив, —
видишь Чудо неземное,
сотворённое Пришельцем
с нашей, девушкой Лилит —

Этой ясной, но напрасной,
а не той, что Евой званной, —
с ней, как будто бы,
всерьез…

Мелодия её движений

Она была так молода
и стройность тела предъявляла,
как драгоценнейший сапфир
в короне своевластий.

Здесь обожатель воздыхает
и звук мелодии её движений
нектаром розовых садов
его отшельническую душу наполняет…

Лимонный взгляд

На тёмном фоне,
пропитанного стронцием лимонника с плодами,
мне губы тихо, так спокойно,
казалось, без волнений, прошептали:

«Мой суженый, я для тебя цвела
и холила всё тело, чтоб только ты,
никто другой,
вкусить запретного плода не мог».