Алла Фосс - Жизнь из пазлов

Под музыку веселую ее ручонки хлопают,
Под песенку задорную она ногами топает.
Как-то хмурит бровки грозно, погремушкою гремит —
Это Дедушке Морозу она сказку говорит.

Щечки в ямочках, а глазки, будто два больших огня.
Это Сеня, это сказка – дочка, доченька моя!

Девчонку в сад к нам привели,
Сказали: годика ей этак три.
Смотрю в глаза малышке той
И поражаюсь глубиной.

В ресницах взор ее ловлю,
А взгляд поймаю и тону.
Ресниц плетенье, как гамак,
Захочешь выбраться – никак.

И взмах ресниц, как облака.
Обнимет, словно пелена.
Глаза, как бездны ураган,
Они вокруг, как океан.

Ее глаза такие ласковые,
Чаруют всех своими красками.
Они одни на этом свете,
Пусть даже солнце им не светит.

Нельзя поверить, что тот взгляд
У той девчушки, что в детсад,
Которой лет всего лишь три,
Кого сегодня привели.

Он похож на белый серебристый снег,
Только губит душу кого он поверг.
Вроде безобиден белый порошок,
Бьет в висок так больно юный кровоток.

Его на вечеринке пробуют разок,
По телу пробегает он, как электрошок.
Его и предлагают сначала просто так,
Потом ломает судьбы он молодых ребят.

Сжигает красоту девчонок юных он,
Уродует их лица, как будто он дракон.
Потом не сможет мамой девчонка та уж стать,
Ей не придется внуков родным своим рожать.

И парни захилеют, попробовав его,
Их мысли костенеют, и жить уж не легко.
Семьи у них не будет, не будет и детей,
Лишь только горя море у их, у матерей.

Зачем же люди губят самих себя навек?
Зачем от этой дури на свете столько бед?
Увидишь порошок тот, так растопчи его:
Ты дашь возможность людям всмотреться в далеко.

Мы видим море, океан,
Цветы лугов, полей туман.
Играет капелькой роса,
Седых холмов тропа видна.

Все это зрячим жизнь дала,
Кому мрак ночи – то не тьма.
Мы видим все на самом деле,
Как жизнь раскрасила цвета.

Но в жизни может быть и так,
Когда вокруг полнейший мрак,
Когда часы идут «тик-так»,
Слепой читает Пастернак,

Он пальцем чувствует сорняк,
В музее видит саркофаг,
Вся жизнь на ощупь просто так,
И по-другому уж никак.

Но завяжи себе глаза и день живи,
Как будто ты не зрячий.
Людей услышать пробуй голоса —
Кто врет, а кто и настоящий?

В метро спустись с повязкой на глазах,
Иди, как будто видишь свет манящий,
Ты тростью белой помогай себе сполна,
Рукою непослушной и дрожащей.

Всего лишь день прожив во мгле,
Но чувствуешь, как вечность,
И как незрячий ты во тьме
Смог ощутить всю бесконечность.

Мы встретились в метро глазами,
Мой взгляд случайно взгляд ее поймал.
Мы говорили с ней, но не словами,
Я ее тихо с взгляда понимал.

«Привет. Хороший день, что скажешь?»
«С тобой согласна я», – сказала мне в ответ.
«Куда ты едешь, ты случайно мне не скажешь?»
Она смутилась, показав свой силуэт.

Под стук колес и скрип вагона скользкий
Мы продолжали молчаливо говорить.
«Вы имя мне свое узнать позвольте,
Всю жизнь Вас буду я боготворить».

Улыбкою своей она мне говорила,
Но молчаливых слов ее понять не мог.
И тут вагон наш жизнь остановила,
Я подбежал в надежде – будет диалог.

Мы вновь с ней встретились глазами,
Стояли рядом, близко мы теперь.
Мне кажется, коснулся я ее губами,
А оказалась запертою дверь.

Она красива, совершенна, статна,
Не просто девушка – мечта.
Но вся проблема в том, что непонятна
Ей речь моя – она глуха.

Ей вслед смотрел я очень-очень долго,
Уныния души мне вам никак не передать.
Она вся словно сделана из тоненького шелка.
За что жестока жизнь? Ни мне, ни вам не угадать.

Вы слышали когда-то тишину?
Ее покой наш разум возбуждает,
И, словно меч, пронзает глубину,
Отсутствием волненья поражает.

Вы видели когда-то разговор немых?
В безмолвном мире говорят они глазами.
Живя в особом мире для глухих,
Их чувства наполняют мир цветами.

Что знаем мы о мире тишины?
В нем нету голосов, случайных стуков.
И даже тронув три струны,
Нельзя услышать краски ее звуков.

А те, кто знает тишину,
Кто с ней на «ты» аж с самого рожденья,
Они биенья сердца знают глубину
И красотой своей сразят твое воображенье.

Не каждый слышащий умеет слушать шум дождя.
Не в каждом сердце тихо плачет скрипка.
Не каждый слышит самого себя,
Да и судьба у многих очень зыбка.

Подумай, чтобы нравственно не быть глухим,
В «страну молчанья» может стоит погрузиться,
Познать людей, чей облик нам не зрим,
Чтоб в жизненном пути на них не злиться.

Глухим, немым подвластны все мечты:
Они способны жить, как «заново рождаться»,
Петь сердцем песнь хрустальной чистоты,
Луной и солнцем могут восхищаться.

Душой и сердцем понять мир глухих,
Тут нам особого умения не надо.
Замри, как будто мир притих,
Услышишь – вот твоя награда.

Двух сердец неровное дыханье,
Трепет губ, немая тишина,
И души нелепое молчанье.
Он один, она одна.

Много раз они в глаза смотрели,
Не смогли нарушить тишину,
Оба вместе жить они хотели,
Но попасть боялись под волну,

Под волну страстей своих желаний,
Под цунами истинной любви,
Под капель чужих непониманий,
Под удары подлой клеветы.

Но пора разрушить стену ту,
Что мешает чувствам настоящим,
Окунуться вместе в глубину,
Жизни, и прекрасной, и манящей.

В жизни далекой, тяжелой, без края,
Дал женщине Бог малышку по имени Рая.
Рая училась, и Рая росла.
Что в жизнь не простую она принесла?
Она родила четырех дочерей:
Одна другой краше, и нет их милей.
И пусть она была нема,

Но сколько ж им дала тепла:
Детей растить, людей любить,
По жизни вместе всегда быть,
Друг другу во всем и всегда помогать,
Где нужно и сложно, всегда поддержать.

И выросли те четыре сестры,
Матери внуков и внучек они родили́.
Живут в разных точках огромной Земли,
Но все ж всегда рядом, хотя и вдали.
Ее они помнят и память ту чтят,
Тому же и учат своих уж внучат.