Маша Халикова - Жизнь большого города. Стихи, 2008

Люди вышли из вагонов,
Из зелёных тесных клеток,
Надышаться запылённым
Привокзальным ранним летом.

Пять минут – и проводница
В форме, лёгкой по погоде,
Торопливо объявила,
Что стоянка на исходе.

Все вздохнули и, надолго
От тоски прервав беседу,
Забрались к себе на полки
И опять куда-то едут…

Нависло то, чего не осязаю,
Но от чего ненастно впереди, —
Как серый кот с зелёными глазами
Без спроса растянулся на груди.

И я во сне с натянутой улыбкой,
Закусывая нижнюю губу,
Мечусь; темно, и волосы прилипли
К намокшему пылающему лбу.

И всё никак не разрешится туча,
Не разойдётся серая тоска,
И не придёт никто сменить подушку,
Не промокнёт испарины с виска.

Часы стоят, молчит Седой и строгий,
Взирая сверху с горечью на нас.
А серый кот улёгся на пороге
И не смыкает свой зелёный глаз…

Я и не знала, что в городе этом
Тоже бывают тяжёлые тучи,
Тоже приходят без солнца рассветы…
Ехала – думала, лучше.

Только вот нет прежней лёгкости в крыльях,
И не взлететь к синеве беспредельной.
Перебираю минуты под пылью —
Всё-таки, тоже при деле.

Медленный вечер без шума и гама.
Я засыпаю и снова рисую.
Преобладает минорная гамма.
Её истратила всю я,

Чтобы остались лишь светлые краски,
Чтобы нашёл седовласый художник
Синим и жёлтым, зелёным и красным
Утро, чтоб кончился дождик,

Чтоб засияли в просторе небесном
Лёгкие белые сильные крылья,
Чтоб воплотила мечту наконец-то
Здесь в долгожданную быль я…

Я вдруг разомкнула кольцо
Холодного плотного страха —
И сердце вздохнуло легко.
Оно мой единственный знахарь,

И нужно ему доверять,
Отбросив привычку тревоги.
Оно совершает обряд
Нащупывания дороги.

Оно раскрывает любовь,
Оно приближается к сути,
Оно затаилось и ждёт,
Пока его время наступит.

Когда подойдёт этот миг,
Оно уже не ошибётся
И станет навеки моим
Властителем и полководцем.

И я предвкушаю полёт —
До встречного ветра и гуда,
И тают сомненья, как лёд,
В горячем дыхании чуда…

И лишь теперь, как синь простора,
Как с новой силой прежний дар,
Я ощутила этот город.
Его целительный отвар

Снимает давние тревоги.
Я слышу шум его садов,
Прохладный шелест плавной Волги,
Неспешный ход речных судов.

Я забываю всё, что было,
И оставляю за спиной,
Я наполняюсь свежей силой,
Я проникаю в смысл иной.

Я раскрываюсь чистым сердцем
Для новой жизни и любви —
Ведь, город мой, теперь мы вместе,
Меня ведут пути твои.

А ночь уже близка к рассвету.
Когда наутро я проснусь —
Стихи, что были мне напеты,
Перечитаю наизусть,

Всмотрюсь в листок, знакомый почерк,
Его такой неровный бег
И улыбнусь звенящим строчкам
Моих признаний о тебе…

Пусть мои губы горячие грешны,
Вдруг прикасаются к ним – будто сплю я —
Ягоды розовой сладкой черешни.
Я забываю свои поцелуи,

Их мимолётную мнимую сладость.
И как-то тянется в сущее влиться,
Свет и любовь в каждом встреченном взгляде
Ищет усталое сердце блудницы.

Но почему-то никак не находит,
Вновь себя чувствует странным и лишним.
Сад этот райский не мне уготован.
Хочется тёмной с кислинкой вишни…

Этот гул и этот трепет,
Этот вымышленный свист…
Я смотрю на всё на свете
Как на синий чистый лист.

Я иду в него, как в небо,
И рука моя легка.
Под пером выходят бегло
Золотые облака

И пускаются в дорогу —
То зависнут, то плывут.
А потом их станет много —
Так, что скроет синеву.

И внезапно понимаю:
Каждый миг красив и нов.
Чтоб постичь любовь и тайну,
Иногда не надо слов.

И перо уже не чертит,
Голубой квадратик чист.
Но внутри – восторг и трепет,
Мерный гул и странный свист…

Я мечусь меж городами,
Выбираю трудный путь.
Разрываясь от рыданий,
Не могу порой заснуть.

Где мне взять такую смелость,
Чтоб тянула и звала,
Чтобы мне не захотелось
Скрыться в будние дела,

Чтобы мне хватило силы
От начала до конца,
Чтобы мне не приходилось
Бередить родным сердца.

Как веревочке ни виться,
Как ни длятся ночь и тьма,
Я должна остановиться,
Я должна решить сама.

Эта жизнь – не слепок данный:
Вечер тих, и склон покат —
Понимаю, но пока
Всё мечусь меж городами…

Я чувствую, что красота
Бывает взрослей и смиренней.
Конечно, я больше не та
Душистая ветка сирени —

В ней дышат весна и рассвет.
А я словно чайная роза:
Глубокий насыщенный цвет,
Шипы, горделивая поза.

И ей суждено догореть.
Но знаю, что неповторимы
И в бледном пустом сентябре
Изломанные георгины…

Рдеют маки, пламенеют розы,
Догорает пурпур хризантем.
Меркнут звёзды, выпадают росы.
Старый сад умолк и опустел.

Только я одна сижу в беседке.
На востоке чуть светлеет синь,
У заснувших тяжелее веки
И спокойней ласковые сны.

Скоро город эту тишь нарушит.
Станут незаметней и скромней
Вишни, абрикосы, сливы, груши
Средь гудков, бензина и огней.

Потому немного медлит утро,
Капли рос, не падая, висят,
Изумрудом или перламутром
Украшая мой чернильный сад.

Я люблю его в ночном молчанье,
Осознав внезапно, что и я,
И мои сомненья и печали —
Это только капля бытия.