Ирина Арсентьевна Коробейникова - Любви не названа цена…

Прими меня на чистый лист бумаги
И в долгий миг на помощь позови.
Развесим в утро родники, как флаги,
На колокольне маленькой любви.

Мир изменился – открываем веки.
Мир изменился – снова первый вдох,
Как скомканная память в человеке
Пробился милосердия росток.

Сквозь толщу несусветных расстояний
От ты до я по звёздному пути
Летим молитвой в поле пониманий
Без страха к невозможности сойти.

Твой белый лист – моя святая сага,
В его строке я малое дитя,
Открытая нечаянно отвага
Закончить недопетое за тя*.

Прими меня, крестя стихообразно,
Молитвой благодатной оживи.
Нежданно, неумело, несуразно
Поговори со мною о любви.

В каждом отдавании радость,
Я её волшебную помню.
Заберу я Вашу усталость
И теплом ладони наполню.

За улыбкой трепетной – Бога
Горячо в молчании слышу.
Я всегда теряюсь немного
И стараюсь быть ещё тише.

На руках уснувшая вера
Отворит доверия дверцу.
От меня Вам полная мера
С Богом говорящего сердца.

Для чего нужна я на свете,
Знает благодарное слово,
И прощают Боговы дети,
Что живу я так бестолково.

Мне показал Господь твою кончину
За много лет до срока твоего,
Откладывая страшную кручину
Ужасным сном безверья моего.

Но летним утром развернулось время,
Мгновением ненужности сорвав,
И зазвучало эхо надо всеми
Немыслимым количеством октав.

Над опустевшим и недужным телом
Любовь запела множеством хоров,
И старый сад перерождений смелых
Укрыл нас невозвратностью миров.

С тобой плыла в безвременье и звуке
И губы онемелые пила,
На острие разверзшейся разлуки
Взметнула почерневшие крыла.

Увидела прощающего Бога
В распахнутых сияющих глазах —
И ожила, торжественно и строго,
Для новой встречи сделав первый взмах…

Утро вскипает, как в турке кофе,
Солнце играет в нэцкэ,
Крепкий напиток для милой Софьи,
Сваренный по-турецки.
Сон отцветает… Напиток горчит —
Софья пьёт кофе без сахара…
Солнце смеётся! У Софьи вид —
Как у японской сакуры.
Я для любимой сегодня – гуру,
Я для любимой – лама…
Если война – я без Софьи умру,
Жизнь без любимой – драма.
Софья делает первый глоток,
Кофе – крепче бальзама…
Запад горит и пылает Восток,
Дышит огнём Фудзияма.
Всякое было меж Софьей и мной —
Вкус у измены сладок!
После грозы, что прошла стороной,
В чашке остался осадок.
Если окрасится красным песок,
Скатится мир к катастрофе,
Кто ранним утром найдёт предлог —
Сварит любимой кофе?
Раннее утро, домашний уют,
Софья и солнце в квартире…
День начинается с этих минут
И продолжается в мире.

Остывший чайник на плите.
Негромкий свет,
А ты ушёл, не попрощавшись, в снегопад…
В других мы ищем то,
Чего в нас нет!
Мы слишком разные, никто не виноват.

Не согревает даже свитер
Цвета «беж»,
Морозный иней накрахмалил провода,
А мне ничем не залатать
На сердце брешь!
Нам трудно вместе, но поврозь – совсем беда.

Погасли звёзды – им претит
Столь поздний час,
И даже месяц с поля зрения исчез…
Мы любим тех, кто слишком мало
Любит нас,
Но нам любовь нужна, как воздух – позарез!

А нам любовь нужна надолго,
Навсегда,
Но слишком трудно удержать огонь в груди,
Ты в снегопад шагнул в четверг,
Теперь – среда,
А двери скрипнули вослед – «не уходи!»

Я буду ждать тебя, как ждут
Приход весны,
Как Пенелопа Одиссея – двадцать лет…
Ещё колеблются
Душевные весы,
Ещё качают фонари неясный свет.

А ночь прошла, сложила в ножны
Месяц-меч.
Скребётся кошкой за дверьми седой январь…
Вскипает чайник. День летит
На крыльях встреч…
Мне было горько, а теперь немного жаль.

Мы с тобой возводим баррикады.
Раной на груди алеет брошь…
Двери комнат нашей ссоре рады —
Хлопают фанерою ладош.

Ты стоишь ко мне в пол оборота,
Преломляясь в зазеркалье бра.
В ссоре потерять легко кого-то,
Даже если ты, бесспорно, прав.