Валентина Спирина - Лето наших надежд. Девять Жизней

Полетела как стрела. Эх, лошадушка.
Наконец, примчалась в дом лада-ладушка,
Рыжий конь в усадьбе милую встретил.
За любовь страдал. Изранено сердце.

На дыбы встал жеребец, слышно ржание.
Одного себя обрек на заклание,
Дал бы Бог ему те крылья заветные
Улететь. Исчезнуть. Стать неприметным.

Догорала вдалеке зорька алая,
Дело кончилось тогда кровью малою.
Принял конь смиренно там наказание,
Сто плетей, зато не будет изгнания.

Лебеди плавали в озере дивном,
С чистой кристальной водой.
Лодка с людьми, проплывавшими мимо,
Мчалась вперёд за мечтой.

Кто-то из них лебедей заприметил,
Вскинул винтовку свою,
(Выстрел тогда заглушил сильный ветер),
Ранив лебёдушку ту.

Птицы собрались взлететь слишком быстро,
Крыльями бив по воде.
Чувствуя верную смерть, очень близкую
«Нет», закричали беде.

Лебедь обнял тут подругу крылами,
И закрывал от грозы.
Если бы только знал он заранее
Может и спас от беды.

Сколько же раз прогремел громкий выстрел,
Оба крыла перебив.
Лебедь простился с любимою в мыслях,
Тут же убийцу простив.

Птицы те крепко друг друга обняли,
И опускались на дно.
Их принимали глубокие дали,
Но им уже всё равно.

Тот, рассмеялся, который с винтовкой,
Глядя наверх, в небеса.
Он был по-жизни удачливый, ловкий,
Но начиналась гроза.

Ветер рвал тучи, кидал их на землю,
Тут же посыпался град.
Он бил так точно, попал сразу в темя,
Но, заслужил всё же, гад.

Молнии свет в этот миг ослепил их
Щёлкнул затвор и разряд.
Вот так безвестно убийца погиб, и
Чей-то ведь сын, чей-то брат…

Нам промывают каждый день мозги,
То о Луне твердят, то о Венере.
Нам ересь эту слушать не с руки,
И верить всякой чуши и химере.

Распояс`ался ушлый интернет:
Ютуб, whatsApp, контакт, инста и viber.
Везде нам шлют кармический привет.
Дистанционка – горе Альма-матер.

Слова сорвутся скоро с языка
Не добрые. Всё большей частью злые.
Какая беспросветная тоска!
Мы не как все. Мы всё-таки другие.

Вдаль улететь на миллиард парсек
В миры иные. Стать переселенцем.
И позабыв наш невозможный век,
Остаться незапятнанным младенцем.

Душный вечер, тишь. Воспоминанья
Придавили грузом прошлых лет.
Нахожусь я много дней в изгнаньи,
Тьма кругом, неясный тусклый свет.

Взаперти, как зверь в уютной клетке.
И ухожен, и обут, и сыт.
Яркая обёртка от конфетки.
Верх красивый. Внутренность претит.

Где баланс найти и равновесье,
Чтоб сплести узоры жизни, вязь?
Мир, свобода, равенство! Чтоб песня
С уст срываясь в небеса лилась?

Не найти душе успокоения.
Гложет червь сомнения внутри.
Жаждет дух давно освобожденья,
Плоть не оторвёшь же от земли.

Туман окутал местность плотной шторой,
Завесой непрозрачной, пеленой.
И морось мелкой крошкой дождевой
Осыпала бескрайние просторы.

Огромная ветла в ветвях зелёных
Припрятала качели для детей.
Те побегут вприпрыжку, окрылённо,
Хвалясь друг другу удалью своей.

Взлететь как можно выше, в поднебесье.
Нестись навстречу птицам и ветрам.
Что может быть настолько интересней?
Не помешают сырость, холода.

Ветер рвёт на деревьях последние жёлтые листья,
И бросает их под ноги людям на мокрый асфальт.
Дворник тут же сметает метлой, и становится чисто,
С мостовой новомодной, что только гранит и базальт.
***
Шла процессия. Траур. Чего же теперь веселиться?
Хоронили мужчину. И мир оказался жесток.
Ветер дул с полной силой, бросая в угрюмые лица,
И отчаянье, и молчаливый невольный упрёк.

Тот мужчина в обход шёл на первую встречу с любимой,
Что ждала его долго, пока он ходил по морям.
Он в таких передрягах судьбой был и Богом хранимый.
А теперь все мечты полетели «к собачьим чертям.»

И она средь толпы выделялась походкою статной.
Чёрный плащ, что до пят, а в руках очень много цветов.
Только видимость это, поймут все, конечно, превратно.
А ведь он, её парень, связать с нею жизнь был готов.

Он один знал о ней, даже самую скрытую мелочь.
Как ранима она, духом стойка, сильна и добра.
Почему же так глупо погиб? Для неё был, как светоч!
Так пускай хоть сейчас станет пухом родная земля.
***
Ветер рвёт на деревьях последние жёлтые листья,
И бросает их под ноги людям на мокрый асфальт.
Дождь прошёл. Тишина. Аккуратно, уютно и чисто.
Всё как было. Дорожки к могиле – гранит и базальт.

Поход. Палатки у костра.
Повисла тряпкой злая туча.
Лил дождь, и дикая жара.
Вдруг ветер налетел могучий.

Два сердца бились в унисон.
Он говорил: «Не бойся, Зая!»
Гроза и гром со всех сторон.
А он подругу обнимая,

Шептал красивые слова.
– Твои сомнения напрасны!
И губ коснувшись лишь едва,
Им стало всё предельно ясно.

Любовь и нежность ей даря.
Как верный рыцарь королеве.
Бросая в сердце якоря,
Адам к своей склонился Еве…

Дождь умолк. Слишком был он шумливый.
Поливал лес, дорогу, поля.
Напиталась водою земля,
Русь раздольная – наша Россия!

Как предвестница доброго, в небе
Показалась цветная дуга,
Укрепив в людях веру в себя,
Что в заботах о ближних, о хлебе.

Да, такое вот чудо-явленье
Появляется после дождя.
Исчезает и вновь приходя,
Дарит миру любовь, вдохновение!

Нам стоит поучиться у цветов…
Однажды, проходила я по лугу,
Который был за речкой, ближе к югу.
(У нас в станице множество лугов),
Где я весь день ждала свою подругу.

Взяла я краски, кисти, и мольберт.
Жара. Июль… и зной пыхтит, как печка.
А я искала, чтобы сесть местечко,
И слушала кузнечиков концерт.
Здесь много звуков… хоть одно б словечко…

Сама берёт карандаши рука.
На холст штрихи ложатся, после краски.
Картина из чудесной летней сказки.
Цветов палитра очень глубока.
Приподнимаю у природы маски.