Виктор Явич - Я вверх смотрю – отверсты небеса. Стихи

Всех тех, кто рядом тихо спит
Иль далеко и вас не слышит,
Кто очень громко говорит
Иль просто «в личку» что-то пишет.

Скажите им, как важен свет
И то, что в доме есть лампада
И все забыли слово «нет»,
И во дворе скребёт лопата,

Поскольку, видишь – провода
От снега сильно изогнулись…
«Да, вижу-вижу. Вижу – да!»
И в доме все уже проснулись.

Я вижу, солнце как садится,
Как тихо стало все вокруг,
И только крыши черепица
Роняет слёзы или стук

Дождя иль ржавого железа —
Как мне понять: что сверху там
На гофре мокрой или срезе
Дождинок – ближе к облакам…

Туда уже мне не добраться,
А раньше лазал, но увы,
Теперь мне боязно сорваться,
Хотя лететь лишь до травы.

А там – лежи, смотри на звёзды
В надежде – может, упадёт
Сюда – чуть дальше или возле
Звезда моя меня найдёт —

Звезда – ах, звездочка, конечно!
Я не полезу больше ввысь,
Помедлив, может, иль поспешно
Я просто буду стебель грызть…

Смотреть – как солнышко садится,
Как тихо стало все вокруг,
Как нашей крыши черепица
Роняет слёзы или стук.

Ты помнишь эту ночь в июле
И, словно пенье за окном,
И то, как рано мы проснулись
И не могли уснуть потом.

Как мы сидели в старых креслах,
И занавесочек кайма
Нам говорила: все чудесно,
Все это – вовсе не тюрьма.

Сегодня в день иконописца
Андрей Рублёв напишет сам,
Как все спокойней наши лица,
Как молчаливей этот Храм,
Что в перекрестьи старых улиц
Вознёсся рядом в вышине,
И Петербург и нашу юность
Мы вдруг увидели в окне.

К чему, казалось бы, виденье
И ветерок, что поднялся —
Я помню каждое мгновенье,
И ночи летней небеса…

И как просили все Андрея,
Чтоб написал – вот Херувим
На помощь мчится к нам скорее,
И мы с ним вместе вдаль летим…

А, может, нет – мы знали точно,
Лишь воля Божья может все,
И мы в лесу водой проточной
Умыли потное лицо

Алёше – словно в Петергофе
Он бегал утром и устал,
И все, как будто на Голгофу,
Спустились медленно в подвал,

Ещё не зная ночи жуткой,
Когда взглянул в глаза твои
Таким же тихим, ясным утром
Уже у Храма на Крови.

Пожалуйста, не опоздай сегодня…
Снежок идёт немного синеватый.
Ты в курточке – уже весенней, модной
Побудь сейчас немного виноватой,

Когда войдешь и встанешь молча, слева
И будешь ждать не исповеди – плача
Под грустные и тихие напевы,
Но как заплакать? Трудная задача.

Переминайся, может быть, тихонько,
Придумай так: с носочков и на пятки.
Возьми платочек, тереби… Ах, хоть бы
Не позабыть церковные порядки

И все сказать сейчас и перечислить
Грехи, которые гнетут тебя и тянут
И не дают о трепетном помыслить —
Такая штука – собранная память

Из многих дней, событий и свиданий,
Которые приходят тягостно в избытке
Прохладной ночью или утром ранним,
Когда кофейник закипел на плитке…

Пожалуйста, не опоздай сегодня
И в храм войди, уже немного плача
О том, что вдруг испортилась погода.
Как не заплакать? Трудная задача.

Я жить помедленней, размеренно стараюсь
Без спешки, скрипа шин и шума магазинов.
Мне нравится, когда я в церковь собираюсь,
Аллея нравится – в берёзах и осинах.

Куда спешить? я дом свой долго запираю,
Иду не час, не два, похоже – вечность
По центру, сбоку, мимо и по краю —
Дай Бог дойду, когда наступит вечер.

Мне нравится чуть опоздать – пусть начинают,
А я в углу устроюсь тихо – не заметят.
Зато успел – скажу – испить стаканчик чаю
И может, все же выучу я к лету

Псалом иль несколько… скорей всего два слова,
Как учит нас Господь – не торопиться
Забыть иль вспомнить что-то из былого:
События иль суету иль, может, лица…

Вот так живу и все успеть и выполнить стараюсь.
Лишь бы хватило утром на дорогу силы —
Быть может, хватит, если вечером покаюсь
И упаду, воскликнув: Господи, помилуй!

Проститься с болью – это просто,
Когда тебе еще лежать
И гладить осторожно простынь
Рукою слабой и читать,

И трогать ветхие страницы,
Когда судья готовит путь,
Чтобы успели колесницы
В дороге долгой отдохнуть,

Чтобы потом взойти на го́ру,
Когда Фавор еще во мгле,
Когда Господь призвал Девору
Судить и править на земле,

Чтобы Варак узнал дорогу
И день, когда идти в Кедес,
И Ангел встал бы на пороге
В возникновении чудес,
Когда бы там упал Сисара
И пеший побежал бы прочь,
И Иаиль, как Божья кара,
Его бы приютила в ночь

В шатре, в котором только тени,
В котором льется молоко,
И он, пока еще не пленник,
Но кол торчит в виске его.

Тогда воспела песнь Девора:
Израиль ныне отомщен,
И высятся, не тая, горы,
И всех врагов унес Киссон!

Проститься с болью – это просто,
Когда тебе еще лежать,
И гладить осторожно простынь
Рукою слабой, и читать,

Что сорок лет земля не плачет,
И Бог тебя от бед спасет
И, может быть, улыбку спрячет,
Когда сестра опять войдет.

Мне нужны стихи не от Уолта —
Чтобы рифма пела у окна,
И Уитмен видел бы – из по́рта
Убегает новая волна.

Мне цветы нужны не от Шагала —
Чтобы за околицей цвели,
И всегда их трепетно срывали
И потом все время берегли.

Мне нужны не старые пластинки
Или записи с You Tube или WhatsApp —
Молока налили бы из кринки
И тропинкой проводили в сад.

Мне слова нужны не от любимой —
Чтобы кто-то выругался вслед
И толкнули и прошли бы мимо,
И ещё бы выключили свет.

Мне нужны не прочные оковы
Или из Хартума караван
И чужих бы полюбили снова
И никто не умер бы от ран.

Не слова, а чаек южных крики
Мне нужны и с моря легкий бриз —
Чтобы иподиакон у Владыки
Был всегда по имени Хафиз.