Александр Идоленков - Стихи

А вот недавно чудо видел,
Едва котенок не обидел,
Представьте, ящерку —
Царицу, красавицу, юлицу!
Они с котенком Крохой
Столкнулись лбами сами
На пяточке с горохом.
И ящерица юркая
Пренебрегла сражением
И скоростным движением
Покинула кота.
И даже не соизволила
Сказать ему: «Пока!»
А Кроха любопытный
Ее когтистой лапкой
Движеньем деликатным
С укрытия извлек.
Ему и невдомек,
Что данная красавица
Уж очень многим нравится:
Пернатым, и когтистым,
И змеям шелковистым,
Поэтому она защиту обрела!
Увидев, что котенок,
Неопытный телок,
Разинув свою пасть,
Готовая напасть,
Так зашипела – страсть!
И Кроха оробел
И головой повел,
Ища в защиту мать!
Но Кроху выручать
Никто не поспешил,
И, что в нем было сил,
В одну лапу скопил
И ею ту угрозу придавил!
Когда лапу убрал,
Каков же был финал?
На месте ящерки
Один лишь хвост вилял!

Возможно, это и смешно,
Но, насмеявшись, горько плачет
Людей несчетное число.
Тебя по-прежнему дурачат.
На вечеринку дал сервиз,
Хотел соседей поразить.
Когда вернули, вот сюрприз —
Сумели четверть перебить.
Они нас слезно убеждали,
Что столько им предметов дали.
Подобное случается всегда,
Когда ты людям помогаешь,
Когда отзывчива душа,
Когда обман не понимаешь.
Короче, наша простота
Бывает хуже воровства!

Чудеса так чудеса.
Насмотрелся лично там,
В ледяной реке камчатской,
Люди женятся в воде.
Без разбора, без оглядки —
Значит, скоро быть беде!
Все олени передохнут,
Реки вмиг все пересохнут,
Магнитный полюс повернет
На много градусов вперед.
И станет тропиками Камчатка,
Жизнь, без сомнений, станет сладкой.
Бананы будут там расти,
И чернокожие сыны
Под пальмами, как бегемоты,
Валяться будут без работы.

Чудеса для размышлений!
Умный в гору не полезет,
Глупый тоже не пойдет —
Дважды он ее объедет,
Трижды пехом обойдет,
Рисковать кому охота
Без нужды? Но вот беда:
Отвернулись почему-то
Перед горкой все друзья.
Поневоле ранней зорькой
Я встаю один чуть свет
И плетусь к проклятой горке
Вот уж много-много лет!

Уставший, шел я от горы,
Спешил добраться до норы
И завалиться до поры
В кровать уютную свою.
Но слышу звук чуда в ночи —
Собака выла на луну,
Мне непонятно почему.
Луна смотрела виновато:
– Чего скулишь ты, не пойму?
– Да оттого, что бледновата!
Не освещаешь даже тьму.
От благородства своего
Меня не видишь потому!
Хотелось выть как той скотине.
Иные пишут день и ночь,
Находятся ж у них причины
Быть на виду, и я не прочь.
Но вот о чем писать? Невмочь.
Я изучал их писанину.
Увы, не стоит гнуть так спину.
Зачем искать себе проблемы
И строить на песке гаремы
Иль куролесить теоремы?
Живи как жил, твои дилеммы
Рассеются в сиянье дня,
Только не трогайте меня.

А вот недавнее прозренье.
Его и чудом не назвать,
То явное благословенье
Или судьбы моей печать!
Ходил я в школу на ЕГЭ,
Носил на лямках в рюкзаке
Свои для школы причиндалы.
К тому, соседке помогал,
Ее рюкзак в руках таскал.
Похоже, то любовь была,
На самом деле – ерунда!
Спокоен был я в те года,
И не болела голова,
Пока на Таню не взглянул!
Бедняга из последних сил
Тащила свой рюкзак сама.
Она была совсем юна,
А на лице глаза-моря,
Сережки явно якоря,
И формы как у бригантины,
Готовые увлечь в пучину!
Я обозвал себя скотиной.
Как так случилось, не заметил,
Ходила рядом – не приметил.
Она, как сдобный пирожок,
В духовке на дрожжах созрела.
Смутился я, а как же Маша,
Ее рюкзак и дружба наша?
Как здесь пойти на компромисс,
Чтоб не нарваться на сюрприз?
Все разрешилось благородно.
Вернул Марии я рюкзак,
Который подхватил Спартак,
Ходивший постоянно рядом.
Маришка наградила взглядом,
Который трудно позабыть.
Наполнен он змеиным ядом,
Вскипает кровь и холодит!
Я возмутился: сколько лет
Таскал ее я марафет!
Взамен ни взгляда, ни спасибо.
Одно презрение снискал!
А Таня… брезгливо скосилась
И быстро к дому удалилась.
Какой позор, какой скандал,
Я был поруган, опорочен,
Но пережил. В Чечне служил,
А рюкзаки уж не носил!

Возле реки топляки —
Грязь непролазная,
Вот там и живут чудаки —
Динозавры несчастные!
Крокодил завел семейку,
Не усадишь на скамейку:
Мест не хватит для детей.
Многочисленна семья,
Не удержит их скамья.
Собирает крокодил
Чадо в пасти, как один
Умещаются они.
И несет их мать к воде,
Приучить их там к еде.
А когда крокодилята
Подрастут и обретут
Навыки зубастой мамы,
То забудут о ней сами.
Станут сорванцы с усами!

Возможно, голова барана
Все время мыслит неустанно,
Как ухитриться, чтоб прожить
Еще бы годик без печали,
Но вот придумать ничего
Не может, кроме одного:
Судьба его предрешена —
Трагично кончится она.
Бараний плов, шашлык
Румяный с лучком и пивом.
Тогда покажется всем дивом,
Как управляется пастух
Судьбой невинного барана…
Но, вкусной пищей закусив,
Пивком холодненьким запив,
Мы вспомним невзначай о том,
Указы майские о чем?
Мы помним, как в былые годы
Заборы, туалеты, стены
Горели алым кумачом.
На них призывы, а о чем?
«Слава КПСС!» Да ни о чем!
Нам эту мысль вбивали с детства.
Как «Отче наш» попы твердят.
А вот указы президента
Доныне что-то не пошли!
Зато промышленность штампует
На всю страну нам костыли.

Сидит сова на дереве, зевает.
Мышь пробежит? Она не знает.
Так можно просидеть всю ночь,
А вот поесть она не прочь!
Всю жизнь на ветке прозябать,
Там отдыхать, и спать, и ждать,
Не зная конъюнктуры, голодать.
Но все это ошибочное мненье:
И слух, и зрение в ночи совы
Заточены на то уменье,
Чтоб мышь поймать иль зайца!

Кот сидит на заборе,
Прыгнуть вниз он боится.
Сдуру можно в натуре
Моментально разбиться.
Грузен больно котяра.
Пожирает немало
Деликатных кормов.
А вокруг хороводы
И мышиные входы
В закрома наглецов.
Вы подумайте, братцы,
Стоит нам опасаться,
Мыши могут забраться
К нам в постель и разобраться
С жирным старым котом.
Каждый должен заняться,
Мои добрые братцы,
Своим делом прямым.
А когда тунеядцы
Оборзели до пят
И своим прямым делом
Не хотят промышлять,
Это дело хозяев!
Видно, нет никого,
Чтобы чувства обрушить
На него одного!
Вот и мучают кошек
И собак, хомячков,
Поросят и ежей.
Каждый ищет по вкусу
Себе верных друзей!
А не лучше ль в натуре
Завести им детей
Иль помочь многодетным,
Голодающим с детства…

Заработался, друзья,
На дворе стоит жара,
А мне эти чудеса
Не закончить никогда!
Эх, туды ее сюды —
Заболел от ерунды.
Жарко, тело все зудит,
Его нужно охладить.
Открываю холодильник,
Достаю кефира бутыльник.
И такая благодать!
Я скажу вам не тая:
Облегчение пришло,
Выпил – стало хорошо!
Всего несколько глотков —
И пожалуйста, готов.
Разболелась голова,
Ломит грудь, и трын-трава,
Заболел от ерунды.
Ну, туды ее сюды!