Коллектив авторов - Кубок ПОЭМБУКА. Осенний сезон 2017. Сборник стихотворений

Если звёзд не достиг, не осилил,
Не судите за это меня.
Ведь в мечтах они – даже красивей
И виднее в сиянии дня.

Вседержитель – в космической драге
Намывает нам душу и плоть.
На роду у любого бродяги —
Делать всё, что позволил Господь.

Звёзды в чёрную воду упали,
Опустились на самое дно.
Небеса, как обычно, купали
То, что людям купать не дано.
Небесам уступает без боя
Ширь земная – любой водоём,
Водяное пространство любое…
Глади весело с небом вдвоём.
Необъятность небесного круга
И уютная малость пруда
Навсегда просочились друг в друга —
И – ни думать не мог, ни гадать я,
Что, ныряя в полночном пруду,
Я отрину земные объятья —
И в объятья небес упаду…

Пройти по краю круга адова
Судьба избраннику дала.
Наверно, Соня Мармеладова
Его от гибели спасла.

Презрев досужие излишества,
Бросал на кон последний грош:
Чем тяжелей, тем глубже пишется,
По пустякам его не трожь.

Россия, есть в тебе умение,
Заквасив в бочке чёрный хлеб,
Родить единственного гения,
Забыв о тысячах судеб.

Ты знаешь, Господом ведомые
Сквозь неприкаянные дни,
Дорогу к светочу бездонному
И сами выдюжат они.

Порою между строк
Мерцает горний свет.
Поэт – всегда пророк.
Пророк всегда ль – поэт?

Он жил, как зверь, в прокуренной берлоге,
Терзаем одиночеством своим.
А взор его, утяжелено-строгий,
Носить бы впору минимум двоим.

Его походка не бывала шаткой,
Хотя и лёгкой не была она.
Он в зеркала гляделся лишь украдкой
И знал, какого цвета – тишина.

Гасил волнений волны в сигаретах,
Как будто перед всеми виноват.
Не узнавал себя в своих портретах.
И к небу воздымал пытливый взгляд.

И часто видел в небесах такое,
Что скрыто от земного до поры.
И, забывая вдруг в себе людское,
Как будто вдаль глядел с крутой горы…

И в повседневной жадной круговерти,
Где властна неприкаянная смерть,
Он знал подспудно, что и после смерти
На мир усталый
Будет
Так

Жизнь сегодня у меня
Выдалась короткая:
Промелькнула за полдня
Рыболовной лодкою.
Где не молкнет чайки крик
У крутого берега,
Продал мне Харабалык
За полжизни жереха.
За корнями тростника
На песчаной отмели
У меня три судака
Четверть жизни отняли.
А в соседнем ильмене,
За лужайкой низменной,
Растерзали щуки мне
Весь остаток жизненный.
Если мне подаришь рай
С кущею любовною —
Променяю, так и знай,
На счастье рыболовное!

С годами всё реже и реже
Выходишь смотреть на закат,
Но всё же порою, как прежде,
Всплакнула тревожная птица
Над речкою, цвета небес,
И красное солнце садится
За чёрный взъерошенный лес…
И кажется, тихо и робко
За сумраком леса вдали
Огромная божья коровка
Сползает за кромку земли.

Страсть её небесами не венчана,
Но спугнуть это чудо не смей:
Молодая красивая женщина
Упивается страстью моей.
В женской страсти – прозрение сущего,
И спугнуть её – значит украсть,
Не самою ли жизнью отпущена
Слабой женщине – сильная страсть.

В нашем доме – три окна:
В первом – ночь черным-черна,
Во втором – слепящий день,
В третьем – лишь заката тень.
Прорубить пора давно
И четвёртое окно,
Да икона на стене —

Вся грация твоя
Идёт из глубины…
Бежит волос струя
По контурам спины.
Спит вечности налёт
В движениях твоих.
В них – каждый век живёт,
В них – каждый Божий миг…
Возвышен час любви.
И совершенство черт,
Взращённое в крови, —
Гармонии расцвет.
И звёздочкой в ночи
Вся грация твоя
Шлёт вечные лучи
Сквозь вечность бытия…

Все засыпано пеплом, будто совсем зима
или кончил сжигать письма, черновики
отношения с миром выяснены, не сходи с ума
лучше купи билет до станции Белый кит

Говорят, где-то такая есть, где-то на запасных
говорят, электрички и дети знают туда маршрут
вот, и езжай, пока не поймешь, что ты уже тут
поймешь до последнего знака после любых запятых

Спрыгнешь на гравий, если июль, и вот
оно: правильное ощущение лета после дождя
главное, совершенно не важно, кто здесь и как живет
главное, что не обидят и не навредят

Надпись с затертой буквой, привязанная коза
обязательный алкоголик в засаленном пиджаке
водокачка, полторы улицы, речка. Что тут еще сказать
не думаешь, проворачивая ключ в висячем замке
Все. Ставишь точку, смотришь, как утекает за лес вагон
и туда же, как с горки, скатываются облака
…комната, пепел, в пепельнице догоревший сон
но прямоугольник билета с открытой датой в руках

Жили-были, были-сплыли
накурили, напылили
телевизор досмотрели
две недели проболели

Были-жили, с кем-то спали
улыбались, убегали
стриглись коротко, седели
жили-были, пили-ели

Походя крестили деток
мерзли, спали, ждали лета
и на кардиомагниле
были-жили, жили, жили

Самой долгой ночью где-то
жгли плохие сигареты
ели горькие пилюли
пели: гули-гули-гули
Никого не забывали
отпивали, отпевали
в темном выстуженном доме
кроме пыли, пыли кроме

Шла машина темным лесом
за казенным интересом
и шептали в спальне дети
строки эти и не эти

Хоронили домового в печи
отпевала домового сова
сквозь потрескавшиеся кирпичи
прорастала пустая трава

Раскатали избу по бревну
потоптали иван-чай и ушли
из колодца вынули глубину
оборвали цепь, ведро унесли

Я ночую в бане сырой
я пишу по саже на потолке
сквозь осколки в небе – месяц дырой
и идёт-бредёт бычок по доске
Он качается, он спит на ходу
боковая верхняя до Читы
дом, в который я однажды приду
через двадцать лет придумаешь ты