Татьяна Брыксина - Песня вечной дороги

В синей дымке одна бесконечность – дорога,
И по ней, по родимой, по ней
От порога до луга, с холма до отрога,
Через лес, через поле – крута иль отлога,
Жизнь летит, не меняя коней.

С путеводной звездой путеводная птица
Делят небо судьбы над тобой,
Синей дымкой меж ними размыта граница,
И нельзя на чужую дорогу польститься,
И нельзя возвратиться домой.

Что ни столб верстовой,
Что ни куст приовражный —
Сбочь дороги навстречу летят
Пирамидки да крестики в ризах бумажных,
Осенённые светом ромашек отважных,
Чистотой утоляющих взгляд.

Лишь они, бескорыстные, с первого луга
До последнего лога верны
И дороге твоей, что лучится упруго,
И траве, и могилке безвестного друга
На просторе земной тишины.

И твоя в синей дымке судьба оборвётся,
Назовётся дорога стезёй…
Ангел воду крылом зачерпнёт из колодца
И чело окропит, и душа улыбнётся,
Умываясь небесной слезой.

Вот я приеду, и воздух осенний
Скатится яблоком в тёмные сени
Из-под соломенной крыши… И вот!..
Зеркало в доме повешено криво —
Бедность – она лишь терпеньем красива,
Словом любви, что до сердца проймёт.

На тюфяке из пахучего сена
Зябко усну, поджимая колено,
Слыша сквозь сон причитанья в трубе.
Самые честные люди в Отчизне,
Вечные дети беспаспортной жизни
Рядом уснут, не переча судьбе.

Не докричаться и не добудиться!
Солью мои набухают ресницы…
Милые, милые, если б туда,
Верные Богу, дороги сходились,
Я бы спросила, о чём вы молились
Ночью, прощаясь со мной навсегда.

Если бы слёзы туда доходили,
Милые, как бы меня вы любили!
Впрочем, меня вы любили и так —
Без покаяний моих и рыданий,
В домике тихих своих ожиданий
Зимней «славянкой» засыпав чердак.

Эта смутная дорога,
Эта ясная дорога,
Берег поля,
Край отрога,
Ночь, заснеженная всклень,
Многожильный старый «газик»,
В лог сползающий полого,
Золотые капли света
Заотрожных деревень…

Дом всё ближе, ближе, ближе…
Как чиста зима ночная!
Как синё кружат над полем
Свеи звёздной высоты!
Век бы ехала, как еду,
Век бы думала, что знаю,
Как любить,
Как быть любимой
С добротой без красоты!

Эта смутная дорога,
Эта ясная дорога…
Кто там? Ёлка у отрога?
Тень подпёртого столба?
Машет варежка живая:
– Подвезите ради бога!

По щекам текут, как слёзы,
Капли талые со лба.

По февралям судьбы моей
Тянуло холодом с полей,
Бирючьим веяло оврагом,
Позёмкой зла, метелью бед
Переметало Божий свет,
Чтоб спотыкалась шаг за шагом,

По февралям моей судьбы
Скитался дух родной избы,
Фуганок пел, шуршали стружки…
Отец над струганой доской
Молчал, застигнутый тоской,
Пуская дыма завитушки.

И всё как сон! В печном кутке
Укроп сушился в узелке,
Дерюга, валенки, фуфайка…
А я – ни силы, ни ума! —
Ещё не знала, что зима —
Навек судьбы моей хозяйка.

Не поминая всуе мать,
Я всё ж училась понимать
Особый смысл того, что было
И будет до скончанья дней
В несообразности моей…
Февраль, февраль, я всё простила!

Другим и улица тесна,
А мне и валенки – весна…

Мой крестьянский герб —
Неотступный взгляд,
Острозубый серп,
Буерачный сад,
Красный дом с крыльцом,
Потолок с кольцом,
Колыбель с мальцом
И гнездо с птенцом.
Тесен щит ему,
Краток век ему —
Словно май в саду,
Он в моём роду.