Алексей Волков - Бесконечно длинные мгновенья

Мороз заставил в декабре
Всех завернуться в тёплый кокон,
Весенний луг запечатлев
В глазах потухших на ночь окон…
И нам приятно и тепло
Картиной этой наслаждаться,
И трогать мёрзлое стекло,
Чтоб видеть мир в оправе пальцев…

Воспоминания той любви
До глубины души тревожат,
То льдом – в сосуды, по крови,
То дрожью пробегут по коже.
За многоликостью стоит
Один и тот же верный образ,
В переживаниях зашит
Архив событий – вместе, порознь.
И каждый день наносит штрих
На полотно, что было белым…
Аллея обнажённых пихт,
И я шагаю, цвета мела.
Вот дом, окно – я вижу свет,
Подъезд таинственно мерцает…
Звонок, порог – барьеров нет,
И в прошлом я навеки таю.

Вечереет… Устало и суетно,
По промозглому, ломкому насту,
Продираются люди сквозь будни —
Оказаться в объятиях праздника.
Продавщица, с глазами корейскими,
Сыплет сдачу в ладошки озябшие,
Её сердце втайне надеется
На хорошее и настоящее.
Заколдованы улицы транспортом,
Перекрёстки разбудоражены.
Город ждёт исцеленья лекарством
И томим новогоднею жаждою…

Запоздала весна, разрублена
Вдоль просевшего серого наста
Полноводными, тёмными струями
На неравные, ломкие части.
И на каждой леса разбросаны
С чуть припухшими, сонными веками.
Не умыты и не расчёсаны
До дождей проливных с ветрами.
Переводят часы водители
В бесконечных простоях на улочках,
Одевают детей родители
В разноцветных и пёстрых курочек.
Дышит небо неистовой свежестью,
Затыкаешь уши от щебета,
Межсезонье томимо надеждою,
Что всё будет – и будет трепетно…

Не спит осенняя Таруса,
Хоть утром ранним так темно.
Ока перегибает русло
И город будит заодно.
На улице совсем пустынно,
Но всё живет, всё дышит здесь:
Холмы – друзья подруг-тропинок
И церкви золотистый крест;
Оврагов складки разбежались,
Пробороздив тумана лоб,
Дома, нахохлившись, прижались
На высоте с фонарный столб;
Листвою припорошен берег,
И лодки на цепи стоят…
Здесь каждый штрих до боли верен
И радует усталый взгляд.

Я помню всё – Курджипс потел,
И солнце жгло неумолимо,
И сотни разных тёплых тел
Сползали с берега без силы.
Но вот могучая рука
Меня закинула на плечи,
И я остыл и смолк, пока
Вдвоём мы бороздили речку…

Я по пыли золотой бродил от лиственниц,
По монетам клёнов и осин.
Вдруг невольное желанье сердце тиснуло —
Срезать самый поздний сентябрин.
Я приеду в милый город вечером,
Из последней двери выйду в темноту,
Во дворах дворняг знакомых встречу я,
Поцелуев – свет и теплоту.
Позвоню отрывисто – не спрашивай,
Знаешь – я! Открой же мне скорей!
Вот цветок тебе сиренево-фисташковый
С ароматом скошенных полей.
Обниму тебя, мою заветную,
Искорки с ресничек соберу.
До чего же ты сегодня трепетна,
Словно лист осенний на ветру…

На Воробьёвых в одночасье опустело,
Театр съехал, и актёры разбрелись,
И межсезонья сморщенное тело
В моноспектакле под названьем «Наша жизнь».
Пожухло всё, и ветер леденящий,
И растревожена вовсю Москва-река.
И пассажирский поезд, в небе мчащий,
Раскис и встал в свинцовых облаках…

Прикосновения весны
Таят безмолвные сугробы,
Пока лишь только взяты пробы
Их безупречной белизны;
Пока ещё лишь только март,
Любитель выспаться послаще,
Восторженно глаза таращит
На сказочный зимы наряд.
Но всё-таки совсем уж скоро
Придёт апрель и к вам, и к нам,
И зацветут леса и горы —
Да будет так, тарам-пам-пам…

По старой дороге, извилистой очень,
С тобой мы гуляли февральскою ночью.
Пьянящий, дурманящий запах карпатский
Нас жить заставлял, и не жить – наслаждаться!
По залам альпийского замка бродили
Одни… Ни души – лишь смешение стилей.
Мы льнули к фамильному льву на перилах,
К камину пришли с синеватым отливом.
А утром, сквозь свет белоснежных просторов,
Мы рвались наверх, в закарпатские горы,
Чтоб с выси смотреть, как бредут поселяне
По зябкой пороше от дома до бани.
Всё было как в сказке, но главное – чувства,
Они в тех местах – на границе с безумством.
Любить безгранично, любить беспредельно
Мы очень, мы очень, мы очень хотели!
Спасибо тебе, закарпатское чудо!
Быть может, когда-нибудь здесь ещё будем,
А если не будем, то вспомним у моря
Бювет, старый замок и воздух предгорий…

Мне нужны глаза твои, как воздух нужен лёгким,
Мне нужны глаза твои, как ветер нужен воле,
Мне нужны глаза твои, как парус нужен лодке,
Исчезающей в лазурной дали моря…
Мне нужны глаза твои совсем не для игрушки,
Мне нужны глаза твои совсем не понарошку,
Мне нужны глаза твои, как дождь грибной опушке,
Как ладонь нужна упавшей хлебной крошке.
Мне нужны глаза твои, как шелест нужен лесу,
Мне нужны твои глаза, как солнце нужно небу,
Мне нужны глаза твои, как знанью неизвестность,
Словно страннику желанье быть, где не был…

Я для себя открыл сейчас,
Что жизнь – всего лишь венский вальс
И надо жить легко-легко,
Взмывая в небо высоко.
Рассветный воздух чист и свеж,
В нём столько силы и надежд,
Что забываешь обо всём
Прекрасным, тёплым летним днём.
А чуть стемнеет, и вокруг
Огни протянут сотни рук,
И мне не надо лишних слов —
Я венский вальс кружить готов.
И пусть до самого утра
Витает запах роз и трав,
И пусть бокал вина у нас
Не опустеет ни на час.
Ну что ж, любимая моя,
Моя рука – рука твоя,
По воле Божьей здесь для нас
Наш чудный миг – наш венский вальс!

Вот сажусь я на «Букашку»,
Прислонив окно к лицу,
Пронесусь сквозь день вчерашний
По Садовому кольцу.
Эх, немного изменился
Я – да всё и все вокруг!
Столько лет песок сочился
Тонкой струйкой вниз, как вдруг
Мной нарушена прямая —
Выползает на кольцо
Мой рогатый конь, не зная
Ни начал и ни концов!
Здесь родился, здесь учился,
Здесь женился – что за чушь!..
Снова стрелка до Никитских,
А у Бронной запах груш.
Я здесь был уже когда-то,
И сегодня, как тогда,
Роют сонные солдаты