Наталья Лигун - Бумага Перо Стихи

На комнату смежную

С тем домом, где мы

Схоронили супружество заживо…

Всё так же фиалка

Цветёт на щербатой столешнице.

И пыль, и пыльцу

Рассыпает мимозная мумия.

И кажется мне,

Каждый раз,

Что идешь ты по лестнице,

Как только кончаются

Все порошки от безумия.

Луна-ночь-тоска —

Декорация старая-старая.

Одна мизансцена

Сменяет другую под лужами.

Когда же сгустятся

Туманы под веками-ставнями?

Когда же мой день

Поплывёт по знакомой окружности?

Время дуэлянтов.

Честь скрипит зубами,

Как под сапогами

Посеревший снег.

Сколько у повесы

Шпажек с мотыльками,

Кружевных платочков

Для опухших век?

Пусть любовь рассудит…

Я пришла с ночами.

Бежевое платье

Бросилось в разлет.

Маятник в ложбинке

Горизонт качает

И кулон в брильянтах

По волнам плывет.

Сквер мощеный камнем.

Трость в руке повесы.

И кусает шпажка

Лацкан пиджака.

Время дуэлянтов.

И по жанру пьесы

Перестанет биться

Сердце мотылька.

Верю в секунданта.

Он в меня не верит.

Незачет доверья

Выпал на рассвет.

На скамейке листья

В нелюдимом сквере,

У меня на сердце

Вымокший вельвет.

Бросьте шпагу в ножны,

А в карман перчатки.

Время дуэлянтов

Вычерпал ловец.

Пусть снимает совесть

Ваши отпечатки

С некогда пронзенных,

Девичьих сердец.

Любовь ни что не выбирает:

Ни время года, ни восход.

Она с закатом надевает,

Зимой на тело – летний топ.

Любовь не думает о прошлом

И нет уверенности в том,

Что завтра двери осторожно

Закроет сломанным ключом.

Любовь не спрашивает людство,

Кто волен от семейных уз.

И то, что церковь кличет блудством,

То для неё чужой конфуз.

Она приходит в понедельник,

Во вторник, в среду и в четверг.

А то, что в эти дни сочельник,

Карьера тянется на вверх…

И ждет массажная растирка,

Гора тарелок и кровать…

Ей все равно, что под копирку

Ты хочешь будни скоротать.

Она по пятницам, субботам

Приходит во время – в час пик.

Играет блюз по хрупким нотам,

Хоть ты младенец иль старик.

Она приходит в воскресенье,

Стоит у запертой двери.

И у неё так много рвенья

Что лучше двери отвари,

Чтоб максимально снизать шансы

На цепь упреков и обид.

Пусть будут свечи, губы, танцы…

Ведь эпитафий ждет гранит.

Мама, я часто была не права.

А признаться, мне сил не хватало.

Время глотало немые слова,

Я с повинной прийти забывала.

Ты же прощала… Смиренно в ночи

Укрывала меня одеялом.

Каждое утро огарок свечи

Отражался на лике усталом.

Я не звонила. И поздно домой

От случайных «друзей» приходила.

И становилась я глухонемой,

Ты руками мне вслед разводила.

С тобой не делилась прожитым днем.

И свои согрешенья скрывала.

Ты же все знала… Прощала… Ключом

Материнским тоску запирала.

Мама, прости свою глупую дочь,

Я сейчас тебя так понимаю.

Мы же похожи с тобою точь-в-точь…

…Повзрослевшего сына, прощаю…

Я всё еще пускаю по весне,

Бумажные кораблики желаний.

И сон не сон, а просто я во сне —

Обычная: без статуса и званий.

Как все девчонки в пыльном городке,

Храню я не растраченную нежность.

Но в старомодном прячется платке,

Игривая, спонтанная небрежность.

Я сотни отпечатанных страниц

Уже давно прошнуровала скорбью.

Гуляю в парке, средь счастливых лиц,

По лавочкам, размазанным любовью.

Иду… по щиколотки серый твид

И прячут блеск, очки в простой оправе.

– Романтики! Давайте без обид,

Но осуждать, наверное, вы вправе.

За то, что жду, когда любовь ко мне

Сама придет… под запертые двери.

И рыцарь, как и должен… на коне

Смешно до слез! Как от мышонка Джерри…

Смотрю на хороводы птичьих стай,

Всегда тайком, когда никто не видит.

Я все еще одна… да, и пускай

Зато никто за чувства не обидит.

Я буду думать о хорошем,

Из всех последних сил.

И вспоминать о том лишь прошлом,

Где ты меня любил.

И позабуду цепь событий…

Забыла? Хорошо!

Жила под нравственным прикрытьем.

Теперь живу душой.

Я буду думать о хорошем.

В любой момент. В любой!

И говорит тебе: Не брошен! —

Не брошена тобой.

Мы сплетены в небесный узел

Из двух чужих квартир.

И нам, как косточкам в арбузе,

Другой неведом мир.

И дышит в солнечном сплетенье

В твоём – моя душа.

И, у тебя сердцебиенье,

Когда могу дышать.

Тебя я чувствую сквозь стены,

Ведь ты живёшь во мне.

К тебе я сяду на колени

Хоть ты в другой стране.

И пусть разлуки час не прошен,

До встреч недалеко.

Я буду думать о хорошем,

Чтоб ты дышал легко.

Не пара… Но всё-таки можно

Остаться, ужиться, смириться.

«Окрашено здесь. Осторожно!»

Но ноет опять поясница.

Устала идти по спирали,

Присесть бы на лавочку брака.

Скурить всё, что мне нагадали,

Болтая лишь с мусорным баком.

Не пара… Но всё-таки страшно

Одной мне в двухкомнатном мире.

Свобода была эпатажной,

А стала абсурдной в квартире.

Тепло от литого цемента

И свет от зашторенных окон.

Ждала я любого момента

Сбежать от себя… одинокой.

Не пара… сижу на скамейке,

А рядом муж, дети и… Точка…

Шагает Семья по линейке

Так ровно, в непарных носочках.

Распустилась печаль розой чайною,

Оголила бесстыдно мой стих.

Разместила, любовь мою тайную,

На страницах газет городских.

Поделилась с пером и с бумагою

Я тоской, что скулила в душе.

Сразу стала для всех бедолагою,

Под стандартный попала клише.

Не жалейте меня вы построчечно,

Не черпайте со слов моих яд.

Не такая уж выдалась ноченька,

Чтоб слезами уйти в водопад.

За неделю до выстрела в спину,

Не давала я вам чаевых.

Я делила в уме мандарину

Разделяя ее меж живых.

Чтобы каждому было по дольке,

Моей жизни залитой в янтарь.

Вы, в помятой стояли в футболке,

На дверях моей спальни… Вратарь!

Я скулила, стихи разрывала

И по строчкам делила друзьям.

А когда я уже умирала

Перебрали вы их по костям.

Вы корежились, словно окурок

В переполненном блюдце, навзрыд.

И среди мандариновых шкурок

Мою совесть искали и стыд.

Я свою украшала витрину,

На лицо надевала побег.

Не успела уйти… выстрел в спину…

…Напиши, когда выпадет снег…