Александр Досов - Мама

Каким я был, такой и есть.
Моих грехов Христу не счесть.
Благих деяний чёрт мне не простит.
Лишь равнодушье в сердце не гостит.

Могу на что-то закрывать глаза,
Не одобряя и не осуждая.
В чужую душу залезать нельзя,
Сильней больные раны раздражая.

Достаточно того, что я себе,
Как чёрный ворон, душу раздираю.
Прости за боль, что причинял тебе,
Но я себя за это не прощаю.

Давно я с чёртом перестал дружить,
Всё чаще взор свой к Богу обращаю.
И, по возможности, стараюсь не грешить,
Но и смиренно жить не обещаю.

Хочу я взять да и до чёртиков нажраться,
Но только так, чтоб всё соображал.
В аду в смоле кипящей искупаться,
Чтоб сатана за дерзость уважал.

Подняться в небо, с Богом пообщаться,
Узнать, а кто же нечисть сотворил.
Раз можно просто раем наслаждаться,
Зачем был создан этот грешный мир?

Наверно, для полнейшего контраста,
Чтоб не был мир весь в розовых тонах.
Грешим мы, к сожаленью, слишком часто
И забываем, что такое страх.

Во всех грехах, что помню и не помню,
Хочу покаяться и больше не грешить.
Но это будет только лишь условно,
Иначе просто перестану жить.

Пока я жив, я буду жить
И думать буду о живом,
Всем сердцем жизнь свою любить
В хорошем, сером и плохом.

В хорошем то, что хорошо,
В плохом не повторяй ещё
Ошибок жизни полосатой,
Чтоб не остался виноватый
Ты перед совестью своей.
Пройдёт ещё немало дней,
Воды немало утечёт,
И снова жизнь преподнесёт

Свои прекрасные сюрпризы,
Любовь и детские капризы,
Плоды зелёные и зрелые,
Полоски чёрные и белые.
А серое всегда уныло,
Но и оно ведь есть и было.

Наверное, я снова повторяюсь,
Пишу и незаметно увлекаюсь.
Но я чужие мысли не ворую
И о любви таинственной воркую.
Не о чужой, а лично о своей.
И о судьбе, что не изменишь, хоть убей.
Бывает, фантазирую немного,
И с сатаной беседую и с Богом.
В деревья превращаюсь и в зверей,
И с каждым днём я жизнь люблю сильней
Со всеми разноцветными полосками —
Не в ящике, не заколочен досками.
Но если даже срок мой подойдёт,
Костлявая придёт и уведёт,
Я не покину этот мир с позором,
Не сдохну как собака под забором.
Как подобает встречу свою смерть —
Мне о прошедшем нечего жалеть.
Останусь я в сердцах своих детей
И благородной памяти людей.

Пока ещё я на ногах держусь,
Здоровье есть, не потерял рассудок,
Пока, шутя, я кое-чем хвалюсь,
И мне с улыбкой говорят: «Придурок».

Пока ещё могу поднять стакан,
Очередную дату отмечая,
Значит, сидит в моей душе пацан,
Морщин и седины не замечая.

Пока ещё щекотят нервы дети
И поднимают настроенье внуки,
Я даже думать не хочу о смерти.
Да пусть она повесится со скуки!

Я продолжаю наслаждаться жизнью!

Пока ещё кому-то нужен,
И сам в заботе не нуждаюсь,
Пока дружу с жарой и стужей,
На паперти не побираюсь,

Пока Господь меня хранит,
Даёт мне силу и здоровье,
Я буду твёрдым, как гранит,
И повторять в любом застолье,

Пока на ноги не поставлю
Я народившихся внучат,
Пока себя я не прославлю
И обо мне не закричат,

Пока родную половинку
Не поведу я под венец,
То не сверну на ту тропинку,
Которая в один конец.

Я не существую, а живу
Настоящей жизнью человека,
Счастлив не во сне, а наяву.
Слава Богу, что здоров и не калека.

Ноги, руки целы, а душа
В шрамах вся, но с плотью не рассталась.
Пусть в кармане нету ни гроша,
Тяга к жизни всё равно осталась.

Ум не пропит, денег заработаю.
Днём одним я никогда не жил.
Окружу себя вниманьем и заботою
К тем, в кого всю душу я вложил.

Днём последним проживу в последний день,
На поминках у себя напьюсь.
Приползёт костлявая, как тень.
Крепко с долгожданной обнимусь.

Плоть свою отдам на растерзанье,
Но, пока что жить я не устал,
Слава Богу, в силе и в сознанье
Пить, беситься и грешить не перестал.

Если ты выпил свою бочку,
Хлестать стаканами не можешь,
Решил, что надо ставить точку,
Что жизнь на смерть не перемножишь,
Нет прыти той и нет задора,
И силы стали покидать.
Но в возрасте-то нет позора,
А главное – не унывать.
Душа-то с плотью не рассталась,
Да и четушечка осталась.

Я со смертью встречи не ищу.
Срок придёт – сама меня найдёт.
От тоски, безделья не грущу.
Неизвестность перебьётся, подождёт.

Морщась, выношу любую боль,
Подурачиться люблю и поорать.
Перебрав, шарахаюсь как моль,
Только не спешу я помирать.

Буду триста лет, как черепаха,
Я свою любимую любить
И не ждать, когда припрётся сваха,
Чтоб меня со смертью обручить.

Я за славой громкой не гонюсь,
Суждено – сама меня догонит.
Обогнать судьбу не тороплюсь,
Да и гнаться мне за ней не стоит.

Выше звёзд подняться не хочу,
Звёздною болезнью не страдаю,
О себе любимом не кричу,
С неба звёзд я тоже не хватаю.

Всё, что предназначено судьбой,
Не изменишь, как бы не пытался.
Часто воевал я сам с собой,
Спотыкался, падал, поднимался,

Вверх карабкался, вставал на ровный путь,
Жизнь свою пытался перестроить.
Словно в сказке горы не свернуть,
Но с судьбою даже надо спорить.

Здравствуй, любимая сестричка!
Я, или ты со мной рассталась.
Жизнь догорает, словно спичка,
Бог знает, сколько нам осталось.
Лежат меж нами километры,
Но я просить не устаю:
«Пусть донесут шальные ветры
Мою любовь, мечту мою
Тебя, как девочку, обнять
И попросить прощенья
За бабушку, отца и мать,
За боль и прегрешения.
Я, как фантом, перед тобой
Стою в лице дочурки,
И повторяют голос мой
Мои родные внуки.
Не буду я гадать – когда,
Но только твердо верю:
Промчатся дни, пройдут года
И ты откроешь двери.
Чтобы не в комнату впустить —
В распахнутую душу,
Прося прощения, простить,
Рассказывать и слушать.
Я думаю, за много лет
Нам есть о чём поговорить.
Прошли года, здоровья нет,
Но всем назло мы будем жить.
Одна нас мама родила.
И папа был один у нас.
Их задушевные слова
Для нас звучали как наказ.
Беречь друг друга и любить
Бабуля нас учила,
Всегда по заповедям жить
И в этом наша сила!
Но жизнь ведёт свою игру
И безо всяких правил.
Я здесь пришёлся ко двору
И здесь себя прославил.
Тебя другой поток унёс,
Несчастья захлестнули,
Ты пролила немало слёз,
По сердцу полоснули.
Нас разлучила не судьба,
Не будем Бога мы гневить,
Обыкновенная изба…
Зачем об этом говорить?
Зачем белье нам ворошить,
Что кинули в помойку?
Но никогда мне не забыть
Свою сестренку Зойку.
Тебя я Зорькой называл,
Мой аленький цветочек,
В своих стихах упоминал,
А Имя – между строчек.
Тебя я Зайкой называл,
Голубкой сизокрылой,
Люблю тебя, я повторял,
И никакою силой
Нельзя нас было разлучить
И не разлить водою.
Я думал без тебя не жить,
И за тебя горою
Готов был насмерть я стоять
И биться словно тигр.
Ушли от нас отец и мать,
Нет больше детских игр.
А жизнь по-своему течёт,
На всё ведь Божья воля,
Как в детстве, в памяти живёт
Моя сестрёнка Зоя.
Тихонько крутится Земля.
Мы примем всё, что жизнь диктует.
Тебя Нинулька за меня,
Как я когда-то, расцелует.
Не отдаляйся от Нинульки,
Хоть изредка встречай внучат,
В них отраженье прабабульки,
Сердца бабулькины стучат,
А ты им тоже не чужая.
В их жилах кровь твоя течёт,
Ведь ты им бабушка вторая.
И я надеюсь, что придёт,
Наступит тот счастливый день,
Когда мы вместе соберёмся,
Отбросив прочь несчастий тень,
Поговорим и посмеёмся
Над тем, что наша жизнь – бардак,
Какими глупыми мы были!
Пусть что-то сделали не так,
Но всё же не напрасно жили.
Передавай привет Геннадиям
И за меня их обними.
А хворь-болезнь, змеюку-гадину
Метлой поганой прогони.
Сильней болезни – сила духа
И Вера, что с тобою Бог.
Тогда ни кризис, ни разруха,
Ни ураган не свалит с ног.
Прощай тебе не говорю,
Писать кончая повторю:
Тебя, как в детстве, я люблю,
Люблю тебя, живи и здравствуй!
Всех, не прощаясь, обнимаю,
Когда увидимся, не знаю.
Целую всех, прошу простить
И за молчанье не винить.
Ведь вы меня должны понять —
Я с детства не любил писать».