Владимир Чуркин - Наболевшее. Стихотворения. Поэмы

Но если тираном
Зовем мы Ивана.
Хоть поздно, хоть рано
Без лжи и обмана
Решимся и скажем,
Кто лучше, кто гаже:
Народ или царь? —
Сегодня и встарь.

Не будем бояться
Вопросов таких.
С политикой знаться
Себя лишь губить.
Да, очень опасно,
Но жизнь вся заразна.

С апломбом уместным
Начнем разговор.
И пусть будет честным,
Открытым наш спор.

Без крови хоть миг
Прожит на земле?
И кто, что достиг
В грехе и во зле?

Народы, как тучи,
Волна за волной,
Как горы, все круче,
Бросалися в бой.

Где совесть, где милость?
Где честность? Порок,
Ну чтоб ни случилось,
Пороку – все впрок.

Придуманы мифы.
Как лживы они:
Мол, мы не Сизифы,
Деревья – не пни.

Исчезли народы,
Следа не оставив.
Века прошли, годы
В сраженьях кровавых.

Бессильна душа:
Материя грубо,
Как ржа, не спеша,
Сожрет наши судьбы.

Что Сталин? Что Ленин?
Что Грозный? Что Петр?
Не их ли злой гений
Вскормил наш народ?

Как высятся гордо
Верхушки дерев,
В красе непокорной
Вокруг всех презрев.

Но кто-то и где-то
Уж плавит металл.
И вот по деревьям
Топор застучал.

Где гордость? Где спесь
Дерев непокорных?
Топорная честь
Врубилась им в горло.

Топор – он палач?
А жертвы – деревья?
Не знаю, хоть плачь,
Что ложь, а что верно.

Тревоги и беды
Ушли на задворки.
А нам за ответы
Пора ставить двойки.

За спесь и за гонор,
За курячий ум,
Ничтожных и вздорных
Тех горестных дум.

Но вижу воочью:
Заря занялась,
И день вслед за ночью
Явился в свой час.

Иного не нужно.
Спасибо Ему!
Помолимся дружно.
А знать, что к чему —
Умножить печали.
Конец. – Все сначала.

Я читаю сказки наши:
Жил наш предок вкривь и вкось.
Сам себя, дурак, дурачил.
В доме был своем как гость.

Он в рубахе пузыристой,
Кушаком обвязан он,
Больно на язык речистый,
То в лаптях, то босиком.

Морда – то ли медный таз,
То ли крендель заварной,
С прищуром, с хитринкой глаз,
То ли черт, то ль бог земной.

Ну а шутки – прибаутки
У него как молотьба.
Виртуальные сплошь утки
Вылетают изо рта.

Подбоченясь, топнет ножкой
(К черту всяку осторожность),
Крякнет, уточкой пойдет,
Иль вприсядку – на народ;
То юлой, наоборот,
Закружит как вихрь, как черт.
А закончит истуканом.
Все реально – без обмана.

Да, смышлен, речист, находчив,
Не злодей, не вор, отходчив.
Все же спросим осторожно:
Черта что ли он заложник?
Спросим, а каков работник
Был наш предок беззаботный?
Вон под ним богатства клад.
Что же он ему не рад?
И за многие века
Он валял лишь дурака?
Отчего так беден он,
С виду хмур и удручен?
И совсем чтоб не пропасть —
Смех, веселье напоказ.

Нелегка моя задача:
Как душой не покривить? —
Так сказать о жизни нашей,
Чтоб честной народ не злить.

Я к тому, что недостатки
Рядом с доблестью живут.
И нельзя нам без оглядки
Торить свой нелегкий путь.

Да, бываем хороши:
Пляшем, спорим от души.
Но еще бывает чаще
Водка меда для нас слаще.

И тогда – мир колесом,
И тогда у нас – облом:
Нами правит бес, Яга
Иль последней кочерга.
А быть может, та метла
Нас до ручки довела?

Вот так, братцы, мы живем:
Наша жизнь давно дурдом.
Радует что многих нас —
На поверку, без прикрас —
Вовсе даже и не жизнь.

Друг мой, только ты не злись.
Посмотри вокруг без страсти:
Наши беды и напасти
Не случайны, в корень зри.
Мы ж с тобой не упыри.
Что ж якшаться нам с Ягой,
Ее ступой и метлой?
А быть может с кочергой,
Раз уж мир испорчен, злой?
Без притворства жить как есть:
Ни к чему нам ум и честь,
С ними благ не наживешь,
Всеми битый, пропадешь.

Как хочется вспомнить детство,
Отеческие края!
Где утром встречался с песней —
Я курского соловья.

В рубище, с холщевой сумкой,
За стадом брел по холмам.
Страшась дождя, как безумный,
Стога вершил по лугам.

И грустен я был, застенчив.
Вдали от дорог, в глуши,
Бывало, только с овечкой
Беседовал от души.

Восток чуть рдеет зарею.
Как сладок утренний сон.
Заря, умывшись слезою,
Скатилась за горизонт.

Без ропота и протеста —
Я горечь в душе таил.
Хоть больше было уместно
Расплакаться со всех сил.

И началась одиссея
Коровье-овечьих лет:
Мальчишеские затеи…
И стада простывший след.

Я слышал раскаты грома,
Я видел молнии блеск.
Почти что вплотную к дому
Шумел деревьями лес.

Болото – выхухоль рядом.
В душе – фейерверк, восторг:
Оркестр лягушачий грянул
Под куполом ярких звезд.

А вечером – у амбаров —
Где птиц и мышей приют,
Мы, дети, тоже недаром
Любили встречаться тут.
В считалки, в прятки играли,
Мы «крепости» не сдавали,
Но штурмом брали «редут».

На небе уж звезды чахли.
Блеснула саблей гроза.
Цветы луговые пахли.
На травы пала роса.

Тревожно мама звала нас;
Сыч ухнул за упокой.
Наваливалась усталость —
Медведем; айда домой.

Как дорого вспомнить детство,
Тот край, где родился я…

Весь век влюбленный —
В тебя, мой стих.
Я углубленный
В себя старик!

Старик.., но мысли —
Наивный бред.
В них прелесть жизни
Без груза лет.