Владимир Чуркин - Наболевшее. Стихотворения. Поэмы

Жизнь наша вся —
Этапы, рубежи
Успехов, неудач —
Все вперемежку.

И трудно разобрать,
Что в ней всерьез,
А что, как – будто бы, —

В насмешку.

Ума не надо, если тьма
Нас укрепляет в мнимой вере.
Понятно: чувства без ума.
Нам остается только верить.

Неужто мы себя не знаем?
И наш аршин, и нашу стать?
И малодушно позволяем
Себе не думать, а гадать.

Россия – Родина медведей.
Не удивляемся! Слонов!
Нас оскорбляют. Но ответить
Не можем. Значит – и ослов!

Обидней всех слова поэта:
«Умом Россию не понять».
Твердим бездумно. На полсвета
Раскинулась Россия-мать.

А сколько подвигов, свершений
На тяжком вековом пути.
Нас упрекают в вечной лени
Заморские клеветники.

Мол, пьяницы и дебоширы,
Не мыт, нечесан сей народ.
А чистых, вымытых сортиров
Во всей стране наперечет.

А как набило всем оскому:
«Цари – тираны. Ванька-раб».
А втайне мыслят по-другому:
«Как сладить с ним? – уж больно храбр».

Карл, Гитлер и Наполеон —
Все испытали нашу силу.
Под колокольный перезвон
Нашли у нас свою могилу.

Всем миром признанный наш гений:
Толстой Лев, Достоевский, Пушкин,
Чайковский, Мусоргский, Есенин…
Яга в лесной своей избушке.

Наш скорбный лучезарен путь:
Страна лаптей – и вдруг звездой
Кружит над миром русский спутник,
Развеяв миф очередной.

Завистливо, спесиво судят:
«Емели – все им без труда».
Свершил меж тем Гагарин чудо —
Похлеще самого Христа.

А преступленья и ошибки?
Крыть нечем. Весла, мол, суши.
Но это плоти нашей сшибки,
Дела страстей, а не души.

Не станем бисер мы метать…
Предательство не наша прибыль.
Нам не простит Россия-мать
Кликушеств на свою погибель.

Нам все известно о России.
Ее величие и стать,
Как и бессилие, и силу,
Мы научились понимать.

Я не виню поэта слово.
Поэт – художник до костей.
Он призван – я скажу не ново,
«Глаголом [жечь] сердца людей».

А ум и чувство в теле нашем,
Как петушиных два бойца:
Чем больше крови, тем отважней,
Непримиримей их сердца.

«Умом Россию не понять.
Аршином общим не измерить».
А надо лишь покорно ждать:
Согласно православной вере
Нас осчастливит благодать.

Века прошли, а мы все дети.
Нам в радость посох и сума.
Мы уникальны на планете:
В нас чувство есть, но нет ума.

Эх, Россия, ты Россия —
Расчудесная страна.
Ты – бессилие и сила,
И богата, и бедна.

Сколько лет, веков прошло,
Поколений полегло.
Весь народ, как был, в отвале…
В нищете живет, в печали.

Он страдалец и разбойник,
Непокорный, глуп и хват.
С удовольствием, задорно,
Пить лишь водочку горазд.

Поносить начальство грубо,
Материться невпопад.
В час же своего досуга —
Пьяным вдребезги лежать.

Но уж кто взнуздает парня,
Да хлыстом огреет спину…
Будь он Гитлер, Бонапарт —
Не уступит наш детина.

По Европе лихо скачет,
На коне, на танке мчит.
А Европа слез не прячет,
Кланяясь, благодарит.

И выходит не народ —
Виноват седок коня.
Невозможно, чтобы Петр,
Как мешок был, размазня.

Чтобы Сталин, да раскис,
Половинчат был, как губка,
И на руку был нечист,
Бегал бы за всякой юбкой.

Тот народ, что в пьянстве был,
И мертвил себя без счета…
Говорят, его сгубил —
Душегуб, соратник черта.

Ну – ка, в зеркало взгляни:
Что там Гоголь, Гончаров,
Чехов, Горький, Салтыков?
Что писали все они —
Не деревья люди-пни.
Все почти, что без мозгов.
Вся страна из дураков.
Чешут спьяну все затылки.
День прошел – одни убытки.

Триста лет прошло и Петр —
Гений, варвар, груб и дик.
Славен он не тем, что добр.
Он делами был велик.

Нет страшнее в целом мире —
Бьем наотмашь сгоряча.
Тот, кто нашим был кумиром —
Превратили в палача.

Но проходит век за веком.
Что останется в веках?
Как мы лихо били шведа.
Раздолбали в пух и прах.

Ну а Гитлера-фашиста…
Мы его в бараний рог.
Кто рулил тогда Отчизной?
Сталин – наш кумир и бог.

Вот и спросим без боязни:
Петр казнил и Сталин тоже.
Но лишь сталинские казни
Пробирают нас до дрожи.

Пусть мы трижды будем святы.
Как рожденные котята,
Люди слепы и не в силах
Оценить, кто рядом с ними.

И на том спасибо Богу,
Что останутся в веках
Не российские дороги,
Наш позор при дураках,
А Петра свирепый гений,
Сталин и, конечно, Ленин.

При слове «Родина» – немею.
Мне нечего сказать о ней:
Дурное высказать – не смею.
Хвалить – стыжусь ее людей.

Судите сами – что нам мило:
Гнобит нас власть – века – века.
Мы ж патриоты и терпилы,
Сия, знать, ноша нам легка.