Виктория Левина - Я сегодня Ван Гог (сборник)

Я сегодня – Ван Гог,
мои тени деревьев красны,
на руках – фиолетовым пламенем
вспучены вены…
И расхристанный бог
рыжей с синим забытой весны
мне картины рисует – как в знамени
юной вселенной!

Мне сегодня видны
ярко-розовый цвет облаков,
что надеты, как бусы, на неба
зелёного дали
и лиловой луны
очарованной диск, и цветов,
опадающих чёрным, как небыль,
созвездья печали…

Подчиняется мне
всей палитрой усвоенных лет
суть знамений, влюблённостей полных,
предсказанной доли.
И уже прорисован вчерне
яркой масляной краской сюжет:
моя жизнь – как тот жёлтый подсолнух
на ветренном поле… [1] «Подсолнухи» – название картины нидерландского художника Винсента ван Гога из первой, «парижской», серии (1887 год). Она посвящена лежащим цветам.

Гора Свержения [2] Гора Свержения – одно из чтимых христианами мест на Святой Земле. Евреи называют ее «Хар ха-Кфица» или «Гора Прыжка». Согласно Евангелию, жители Назарета в ярости хотели сбросить Господа за Его проповедь и повели Его к этому месту. Но он исчез, пройдя сквозь них: «Услышавши это, все исполнились ярости и вставши, выгнали Его вон из города и повели на вершину горы, на которой город их был построен, чтобы свергнуть Его, но Он, прошед посреди них, удалился…». Недалеко от горы можно видеть развалины церкви «Богоматери в страхе». По преданию, Пресвятая Богородица стояла на этом месте и наблюдала, как разъяренные жители Назарета повлекли Ее Сына на высокий утес, чтобы свергнуть в пропасть. . Парю, стою над бездною,
на цикломены не смотрю (цветут, прелестные!),

на сотни сосен и камней (так… украшение…).
На гору гнали главарей – для устрашения.

А он тогда стоял на краешке, непризнанный,
и на него вовсю глядел весь город «избранный»!

«Ворона белая», изгой в своём отечестве,
на край скалы привёл простое человечество

и показал всем им, отвергнувшим познание,
что – смел и мудр, неуязвим и горд изгнанием!

Там кто-то подлый подтолкнул, и в полдень ветренный
пророк бесстрашно сиганул в своё бессмертие!

А может быть, слова нашёл душою любящей
и молча сквозь толпу прошёл к Голгофе будущей…

А может, слепо поглядел, как смотрят странники,
и – растворился, улетел, как время праздников…

А там, внизу, стояла мать, глядела пристально,
стараясь в птице распознать судьбу и истину.

И снова строю виртуально жизнь из кубиков:
что было, если б не пошла дорожкой встречною,
что было, если бы другой любви пригубила,
уста медовые и радость быстротечную?

Проблема выбора встаёт всё актуальнее:
не оскудеет ли рука щедрот и Господа,
когда возникнет за окном горой сакральною
пейзаж заморского жилья, что долей послано?

И как мне быть, и что мне делать, чтобы ангелы,
что в спину дышат, продолжали покровительство?
И не пора ли прекращать скитанья дальние
и все удачи обращать в домостроительство?

И лишь слова, что прилетают с неба птицами,
слагают строки моего стихотворения,
и буква каждая кивает, что сгодится мне,
ни кривотолк не предвещая, ни сомнения…

Видишь след золотой на брусчатке Брюсселя [3] Брюссель великолепен, богат историей и роскошно уютен, этот город является воплощением наследия северной культуры в ее лучшем виде. Центр города можно разделить на две части – верхнюю и нижнюю: верхний город переполнен широкими бульварами и величественными зданиями, а нижний город – это лабиринт узеньких средневековых улочек, окружающих одну из красивейших площадей в Европе – площадь Гранд Плас. ? —
Это путь, по которому шли менестрели.

Здесь бродили студенты, растили таланты —
в разухабистых песнях рождались ваганты…
Мимо глыбы Собора и ратуши мимо
по дорогам Брюсселя брели пилигримы.

Королевскою площадью и галереей
прохожу и предчувствую, что заболею

твоей прелестью, арками, шармом, дворцами,
шоколадными, в сладком томленьи, губами…