Владимир Нефёдов - Ипостась. Не только о вере

Может статься они тоже любят,
Не собратьев своих а лишь нас,
Даже зная, что это погубит,
Смертью тихой возляжет подчас.

Вы задумайтесь люди немножко,
Прежде, чем убивать красоту,
У любви не земная дорожка,
Это чуят цветы за версту.

На полянах, в степях или в парках,
Новой встречи возможен кульбит,*
Не нуждаясь в особых ремарках,
Чувства все он в бутонах хранит.

Вышел вечер прогуляться
С молодой ещё луной,
Он костюм надел паяца,
Словом выдумщик большой.

У него над правым ухом
Отблеск пламенной зари,
Наполняют сладким звуком
Сумрак славя соловьи.

Сам решил перед заходом
Задержать свой полумрак,
Стал репризу здесь под сводом
Демонстрировать остряк.

Под белесым краем неба
Замер словно истукан,
Колесницу вывел Феба,*
Для зари там был капкан.

Ночь ворвалась очень бойко,
Тут же сплавила луну,
Мрак усилился на столько,
Что прельстил лишь сатану.

Жену всегда по воскресеньям
В одной он позе баловал,
Все остальные дни говеньям*
Живое тело подвергал.

Росла порочно голодовка,
Не переделать организм,
Не знала видимо чертовка,
Что существует онанизм.

Застала как-то раз соседа
В исходной позе молодца,
Потом была у них беседа
До тривиального конца.

Его конечно пожалела,
Но не забыла про себя!
И, чтоб труба не заржавела,
Решила жить себя любя.

Какой бы день не шёл недели
Теперь ей было наплевать,
В соседской нежилась постели,
Да плюс воскресная кровать.

Дьявол незаметно искушает
Посылая блага в виде слуг,
Может это женщина, кто знает?
А возможно даже лучший друг.

Жизнь течёт сама без изменений
За собой грехи все волоча,
От неё не будет откровений,
Она просто тает как свеча.

На другую сторону дороги
Лучше потихоньку перейди,
Дума о всевышнем нашем боге
Там идёт возможно впереди.

Посмотри внезапно обернувшись,
Над лицом чужим торчат рога?
Оно даже злобно ухмыльнувшись,
Мимо лишь пройдёт наверняка.

Душу растерзает только отклик,
Что сокрытый маской подлеца
Вот тогда проявится тот облик
Статусом любимого лица!

Нам попадаются гибриды,
Что рушат наш потенциал,
Хоть жадно ловим мы флюиды,*
Ища свой женский идеал.

Снимая с лямок только пряжки,
Лишаем женщину чулок,
Касаясь чуть коленной чашки
Капроном, с явной формой ног.

Под тканью чувствуем ворсинки,
Дойдя рукой до бугорка,
Натяг мешающей резинки,
Покров снимая с тайника.

Лишь оголив подход к купели,*
К губам подводим естество,
Входя в ворота цитадели,
Вверяем ей своё родство.

Внутри интрига впечатлений,
Как ток пронзающий двоих,
Сторон природы тайный гений,
Единство помыслов шальных.

Здесь попустительство от бога,
Накидкой греет душу плед,
Стенаний* муза у порога
И кошельки для разных бед.

Сомнений бренное начало,
Стихия празднества одна,
Скитанья правды вдоль причала,
Где мыслей пошлых глубина.

Тревога дней давно минувших,
Прыжки в заблудшие года,
Уход быть может самых лучших,
Дорог ненужных череда.

Давно остывший градус счастья,
Сценарий завтрашних тревог,
Законно данные ненастья,
Плюс каждодневный эпилог.

Мечты различные причины,
Объёмы призрачных забот,
Любви природные картины,
Всей жизни медленный фокстрот.*

Здесь видимость бывает нулевая
Когда идёшь по площади в толпе,
Или в салоне крутишься трамвая,
Со всех сторон как будто в скорлупе.

Толпа тебя заносит и выносит
Да не туда куда бы ты хотел,
Висишь нанизанный на длинном тросе
А впереди буквально беспредел.

До поворота метр остаётся,
Но ты не в силах совладать с толпой,
Кричит твоя душа и в небо рвётся
А тело на земле ну как изгой.

Заранее всё строить надо в жизни,
Чтоб не зависить от рывков толпы,
Она всегда готова, лишь на тризне
И целовать и почитать кресты.

Но каждый в своём роде независим,
Лишает сущность – суета сует
И бог не пишет, разным людям писем,
Лишь вера составляет с ним дуэт.

Из обыденных явлений
Поразивших так меня,
Есть один природный гений,
Двух сестёр зовут заря.

Одна очень самобытна,
Есть у ней своя пора,
Или крайне любопытна,
Появляется с утра.

А другая каждый вечер
Раздувает огонёк,
У неё с луной лишь встреча,
Про родню ей невдомёк.

Сих девчонок солнце красит,
Только с разной стороны
И уходит восвояси
От прохлады иль жары.

Миловидные близняшки,
Но у каждой личный быт,
Не встречаются бедняжки,
Только имя их роднит.

Если будешь у истока жизни,
Припади и до конца испей,
Не вино, что подают на тризне*
А священно льющийся елей.

Замахают над тобой кадилом,*
Ладана возникнет аромат,
Свет иконы воспылает миром,*
Отражаясь медью от лампад.

Гимном зазвучит в округе песня,
Заструится колокольный звон,
Отражаясь будто в поднебесье,
Звуки полетят со всех сторон.

Ничего ты может не заметишь,
Это всё буквально промелькнёт,
Уподобясь призрачной комете,
Скоротечен мысленный полёт.

Стая сизарей* взмахнет крылами,
Поднимая слабый ветерок,
Да прибудет жизнь на долго с нами,
Несмотря ни на какой – исток!

Ночь в обрывках черной шали
Видит пламенный восход,
С ним заря в огне вуали
А за ней лишь эшафот.

Шесть часов она дрожала,
Эту парочку ждала,
Постучалась к ней опала,
Встрепенулись злая мгла.

Вот сейчас ей зачитают
Света жёсткий приговор,
Ярких звёзд напустят стаю,
К солнцу выведут во двор.

Из чертогов небосвода,
Выйдет сам палач – рассвет,
Шансов у ночи немного,
Как бледнеет её цвет.

Наконец настало утро,
Ночь сама собой прошла,
Сколько в небе перламутра,
Солнца, света и тепла.