Владимир Нефёдов - Ипостась. Не только о вере

Наверно бог так посылает,
Своей десницей* нам привет,
Иль нечестивцев сам карает,
Уже довольно много лет.

Пугает всех на небе место,
Откуда сыплется гроза,
Как будто старая челеста,*
До нас доносит словеса.

Миг возникает для сомнений
Святых намерений творца,
Природу созданных явлений,
Считать деянием отца?

Но в нашем мире всё возможно,
Вдруг это дьявольская месть?
Предполагаем осторожно,
Чтобы не сбить с обоих спесь!

А на Ваганьковском мулат
Как будто сам Иосиф Бродский,
Стихи читает невпопад
У той могилы где Высоцкий.

Уже и зрителей толпа
Халявы ждёт нетерпеливо,
А вдруг всем чёрный тамада
Покажет фокус в стиле Кио.

Он как Утёсов мог бы спеть
Смотря на камень Окуджавы
И подобрал бы даже медь.
Среди кладбищенской дубравы.

Но мы не в цирке шапито*
И не в большом концертном зале,
Не пьём шабли или бордо,
Не размышляем о Шагале.

Здесь чувства сами исподволь
Всех заставляют оживиться,
Но тоны ниже на бемоль*
И скорбью тронуты все лица.

В душе все господа мы просим-
Дай помощь или оберег,
Потом всё ждем, что на подносе
Нам милость будет целый век.

По факту верим добродушно
В свою заблудшую звезду,
Но повторяем так послушно-
Любовь несёт нам доброту.

Мы прирастаем к месту кожей,
Но сами жаждем перемен,
И ветер странствий не поможет,
Ненужных избежать проблем.

Коль воли выражена песня,
Подпевок ждём мы всем нутром
Крест ложим, если в поднебесье
Неудержимо грянет гром.

Мы верим в каждого собрата,
В страну родную как в святынь.
Не ждём вселенского набата
Хоть жизнь, лишь горькая полынь.

Все точки зрения различны,
Вот актуальный разговор,
Но случаи не единичны,
На этой почве много ссор.

Ломают стены краснобаи,*
Чтоб доказать нам правоту.
Такого в жизни не бывает?
Сейчас примеры приведу.

Впадают в раж надолго люди,
Пытаясь что-то доказать
И остаются как в сосуде,
Их ждёт больница да кровать.

Таблетки разные, уколы,
Ремни для буйных бедолаг,
Глядишь пропали разговоры,
Но от таких больничных благ…

Дефибриллятор* щёлкнул слабо,
Дано очнуться или нет?
Дурных примеров нам не надо,
Как от ума несчастных бед.

Всё под собой имеет почву
И даже женщин красота,
Она приятна днём и ночью,
Быть может это неспроста?

Вот дочь на маму так похожа,
Даёт ли это благодать?
Одно лицо, улыбка, кожа,
Что дочь красавица, что мать.

Несёт ли это дивиденды?
На ком пожизненно клеймо?
Кому сюрпризы, комплименты?
Кто тяжко тащит лишь ярмо?

Немного выжданных сомнений,
Вопрос, ответ, опять вопрос.
Беспечность выбранных решений-
Судьбы цветочной медонос.

Теперь конкретные итоги:
Пусть будет просто тишина,
Здесь точку ставим без тревоги,
Не в красоте, в судьбе вина.

На мужчин ты подруга падка,
Рассказал мне приятель мой,
Если будет верна догадка,
Посидим вечерком с тобой.

Я расставлю красиво свечи,
На роскошно накрытый стол,
Намекнут мне признаний речи —
Из несчастий твой сшит подол.

Ревность склонна сама к обиде,
Подыграет беззвучно тост.
Верно скажут на панихиде,
С местью связан всегда погост.

Не упустишь своё – всё знаю!
Но не будем мы греть постель,
Твоих мыслей порочных стаю,
Отгоню навсегда поверь.

В муках совести не напрасных,
Неживым твой оставлю взор.
Разгляжу я подтёках красных,
Лишь измены немой узор.

Колея лежит а не дорога
В бархатистой пыли полевой,
Заросла да выглядит убого,
Но была когда-то столбовой.*

Отслужила видимо не зная
Своего главенства бытия,
Вот теперь от края и до края
Протянулась только колея.

Склон пологий после поворота,
Чуть правее низменный лесок,
Впереди замшелое болото,
В нём дороги прячется кусок.

С двух сторон она стремится в дали,
Заживо не хочет умирать!
Помнит, как стихийно кони ржали,
Покоряя новенькую гать!*

Без нужды тут заяц не промчится,
Здесь простор взметнувшийся траве,
Иногда вспорхнёт шальная птица
Да в небесной сгинет синеве.

Ты сидишь нагишом на диване
В самогоном пропахшей избе,
Водка налита в грязном стакане
И ты пьешь подчиняясь судьбе.

Кто-нибудь тебя просто погладит,
Да завалит возможно потом,
Надругается похоти ради,
Но ты справишься с этим стыдом.

Представляю, что в камере даже
Где не видно небесную синь,
Без каких-то любовных поблажек
Принимаешь тюремную жизнь.

Мы бывало с тобой говорили,
Что не прячется счастье в вине,
О дороге ведущей к могиле,
Лишь о боге всегда в тишине.

Может статься, что нет уж на свете,
Той подружки моей боевой,
Иль лежит в подзаборном кювете
Этот образ всегда молодой.

Живут все чувствами на свете
Из ощущений мир сложён,
Наивны взрослые как дети,
Эмоций ждут со всех сторон.

Одно теперь необъяснимо
Нить жизни вьётся так давно,
Зачем она струится мимо
Витками, на веретено.

Довольно туго заплетая,
В натяг неимоверных сил!
Не видно здесь конца и края,
Каких эмоций предпосыл?

Вот ощущение ведётся
Лишь только пряжа ткани нет,
Нить от натяга не порвётся,
В какой нибудь дурной момент?

Насчёт известия дурного —
Лишь узелочек завязать!
Дойдёт у всех до золотого,
Ну цвета жизни так сказать.

Достойных нет читать наш отче,
Хоть трижды будешь не судим
И не молись как грешник ночью,
Уйдешь предстанешь перед ним.

Писал Джованни нам Боккаччо.*
Каков на самом деле мир,
Но если б было всё иначе
Господь бы не был наш кумир.

Как грязь, везде греха основы,
От чьих немыслимых щедрот?
Когда они сорвут оковы,
Весь в бездну скатится народ.

Кому писались те трактаты,
Где образ жизни неземной?
Без войн не брили бы в солдаты
А бог не звал бы всех с собой.