Станислав Граховский - Бежать. Стихи и проза

Странствую, путями разными хоживаю, да словно птиц небесных посылки принимаю голоса разные. Скрип половицы, падающие капли воды, бездомные частицы пыли заброшенных зданий и ощущение вдыхания чего-то внешнего, которое всегда было вместе с нами.

Сегодня ночью я перешёл десять мостов. Каждый переход соединял между собой что-то когда-то индивидуальное неповторимое, свой странный и необычный мир. Теперь есть переправа. Теперь ты можешь познать то, что до этого было непознаваемо. Когда-то я только смотрел на противоположные берега и лишь фантазировал о том, что там.

Каждый мост был не только пропуском в другой мир и пространство, он ещё давал право стать немного другим, оставляя себя прежнего в памяти тех, кто остался на прежней стороне моста. Теперь необязательно держать себя в рамках шаблона личной истории, которую как попало запомнили мои знакомые или выборочно мои друзья.

На той стороне могут быть также просочившиеся для своих известных только им целей. Но у тебя и тех новых-старых знакомых уже иной фон, иная общая история, не связанная с прошлым. Мы используем лишь номинанту знания друг друга.

На той стороне у тебя два пути. Включаться в новое пространство с его правилами или создавать свою новую историю вокруг себя. Второе мне нравится больше. Ты прерываешь круговорот событий, ты останавливаешь день сурка, ты видишь то, что всё вокруг может быть совершенно другим. Окружающее пространство уже не есть отражение твоих рефлексов.

Всё вокруг то, что пропитано своей собственной историей может огульно приниматься или наделяться теперь уже моей интерпретацией, а может даже и сливаться с моей историей. Странно, но именно здесь возникает желание заполнить эту пустоту отсутствия самого себя каким-то творчеством, мыслями и делами. Каждый шаг там за мостом имеет совершенно новое и иное значение.

Осмысление наличия мостов снимает напряжение в обычной серой жизни. Ты уходишь от якорей, сдерживающих твоё Я, твои желания, твои планы. Ты вновь вспоминаешь себя того, кто стоял у истоков твоей жизни с желанием, чтобы всё несмотря ни на что и вопреки всему.

Сегодня ночью я перешёл десять мостов. И каждый из них напомнил мне самого себя, а не того, кто был кем-то иным и для кого-то другого.

Занесло меня в этой жизни по пути эритропоэза, да ещё благодаря влиянию эритропоэтина, получился из меня эритроцит. Не ну сначала я конечно был нормальным, а именно, нормоцитом, а потом понеслось поехало, стал ретикулоцитом и всё, приплыл, теперь эритроцит. Некоторые среди нас вроде даже радуются, что удалось им найти свою нишу в жизни, стать такими высокоспециализированными и классными специалистами, при этом они, к сожалению, как и я совершенно не понимают, зачем на определенном этапе нашего развития у нас забирается мозг, а равно с ним и множество важных для жизни энергетических органелл, например, рибосом.

А в общем лучше сначала по порядку. Зародился я, как и мои братья по крови, вот здесь смешно, но правда, в самых провинциальных областях человеческого тела, т.е. в ребре. Там и провёл свой счастливый ясельный период. Потом в период отрочества поступил я в селезёночную школу, где месяц в подмастерьях тёрся бок о бок с доживающим свой век мастером эритроцитарного бизнеса и гемоглобиновой логистики.

А потом началось. К выпускному загрузили меня под завязку гемоглобином и как говорится бери таскай. Сначала конечно мне показали лёгкие. Вот где дышится вольготно «чистый мёд». Но быстро, быстро, схватил побежал, где-то заработали миофибриллы, а наш хозяин-человек пришёл на работу. Бежим все толкаемся, кувыркаемся, кто вперёд и, кто быстрее. От нашей скорости и вся наша жизнь зависит, стоит зазеваться, и ты уже тромб и тебя либо съедят макрофаги, либо тучные клетки растворят, а и того хуже целый хозяин погибнет, а там одно гнилостное разложение впереди. Нас всему учили, мы всё знаем. Напугали так в школе эритроцитов, которая является и одновременно нашим кладбищем, что и подумать страшно.

На наших глазах по два с половиной миллиона наших собратьев в секунду умирало, а мы учимся, учимся, учимся, чтобы скорее в строй стать на их место. Уж очень мы нужны, как только сбой какой так анемия, а там тоже только чёрная дыра. Да и те, кто с непомерных по тяжести фронтов организма помирать приходили, уж очень страшно выглядели. Раздутые, колючие, чёрные, слипшиеся, серповидные, овальные, сферические или мишеневидные. Смотрим и ужас охватывает, что же с ними там происходит? Вот она жизнь и смерть эритроцита. А говорят, что большинство и до этого кладбища не доживают.

Самая чувствительная мы клетка, самая беззащитная, самая безсильная и безмозглая, а потому абсолютно бесправная. Редко кто отмеренные сто-сто двадцать дней проживает. А говорят, что есть клетки – нейроны, которые живут по девять-десять лет, я и цифр таких не знаю, не проходили, но к ним доступ раз и навсегда закрыт гематоэнцефалическим барьером. Для них говорят всё в первую очередь подают. Ой да ладно не моего отсутствующего ума дело. На чужой каравай роток не разевай.

Ладно, ладно, бегу спотыкаюсь о своих товарищей. Мне бы к капиллярам быстрее проскочить пока весь кислород не растерял по дороге. Бегу, думаю, кто и как там его разгружать то будет, в организме все клетки на перечёт. И так говорят на последней переписи т-хелперы мозг обманули, система свой-чужой сбита у них давно, так они сначала не знали, как раковых посчитать паразитирующих на теле, а потом и вовсе решили мозги обмануть, ну типа нету паразитов, все типа работают и пользу приносят. Но мы то везде бегаем все знаем, всех видим, вон они наших как работать заставляют, а сами спят целыми днями да жрут без меры.

Эх жизнь моя с трещиной на боку. Бабах и в капилляр со всей дури под давлением 120 мм рт. ст. это еще повезло, говорили в школе, что некоторых где-то и под большим давлением забивают. Бах, бах, бах, хочешь не хочешь лезь в дырочку, которая в четыре раза меньше меня. Сразу из привычной глазу формы в гантельку превратился. Два сантиметра капиллярного ада длились для меня целую минуту. Неееет, я передумал быть эритроцитом. Не для того меня мама пролиферировала…

Полностью выжатого, выплюнули меня в венозную систему, где все такие же как я сплющенные да помятые. Пока прочищали эту канализацию такой грязью нас пропитали. Мы им свежие продукты кислород, а нам… почернели аж. Назад уж не так торопимся. Даже ожидание свежего воздуха не вдохновляет. Все злые, колючие, цепляются за стенки, готовые уж лучше здесь и сейчас сдохнуть, чем снова через этот ад проходить. Но сделаешь пару шагов к сердцу, а тебе уж назад все пути клапанами перекрывают и остаётся только вперёд.