Сергей Пугачёв - Карма по-русски. Книга стихов

Но что там за чертой?
Унынья непрерывность?
В безгрешности святой
Есть некая пассивность.

Но свету нет конца.
Знать души мы излили.
Сомкнулись два кольца
Из точек и из линий.

Любовь великий дар
В каком-то смысле прочерк.
А прочерк господа
Он между тем и прочим.

И в этой пустоте
Под крылышком господним
Из бездны душ и тел
Друг друга мы находим.

Где марлевое небо
Накрыло верхушки сосен,
Где стебли трав возносят
Листы к жилищу Феба.
Где ночь безмолвно салфетки рвет,
Кидает их в лукошко,
А звезды в ее окошко
Подглядывают кокетливо.
В дремучем лесу в вечном сумраке
Слышны звуки сердце щемящие.
Там кости разбросаны умерших
От свиста парящего ящера.
И сквозь буреломы в трещинах,
Которые кажутся жабою,
Горят огоньки зловещие
И манят и зовут жалобно.
Все таится, крадется, подглядывает.
Шелестит не листва обреченная,
То усеяны мерзкими гадами,
Шепчут только проклятья мхи черные.
И курганы как сфинксы безмолвные
Надо всем, возвышаясь вопросами,
Разряжают лиловые молнии,
Метя в небо вершинами острыми.
В этот мир поглащеный Зибарусом
И драконом Суоми захваченный
Направляюсь я скоро под парусом
За любовью когда-то утраченной.

Года оделись в странные одежды
И лица их запрятаны в вуаль.
До слез в глазах я всматриваюсь в даль.
Ищу черты знакомые мне прежде.

Но что-то странное мне видится в Дали:
Года толпятся и ссутулив спины
Идут за горизонт невозмутимы
Идут в доисторической пыли.

И среди них, за ними ли стоял
Печальный мальчик на меня похожий
И на лице его на нежной коже
Виднелся мук неведомых оскал.

И голову седую наклоня
Он улыбался грустной мне улыбкой.
Я сквозь года пронес ее как пытку,
Великую загадку сохраня.

Гром вспарывает молнией покой.
Мутнеет ром, мутнеет в окнах свет.
И рвется мысли тонкий волосок.
Гроза вонзает молнию в висок
И череп тает, словно воск.
Мутнеет разум, нет в бутылке рома.
Остался в небе след от божьих розг.
Познавший молнию уже не слышит грома.

Гибельно белье пропитанное ядом.
Страшна неведомая смерть,
Когда ты жив, но где-то рядом
Вновь неотложке не успеть.

Предугадать. Свернуть. Не выйти.
Прийти чуть раньше. Опоздать.
И цепь немыслимых событий
На страшном месте оборвать.

Но это блеф. Твой шаг неведом
И обманув в пути метель
Ты после сытого обеда
Приляжешь в смертную постель.

Внезапность – вот что ужасает.
Ее лица не разглядеть
И не пытайтесь не успеть
Очнуться. Вдруг под небесами

Пронзая разум, вспыхнет что-то.
Звезда подумаете вы
Не опуская головы,
Следя за тающим полетом.

И след как ссадина от розг
Гореть останется на небе
И ты не знаешь, был ли, не был…
Кровоизлиянье в мозг.

Тик-так торопятся часы.
Тик – это вздох, так – это выдох.
Вздох задержался в пирамидах,
А выдох в капельке росы.

Сжимая в точку величины
Галак-тик делается вздох
Пружина живо сжата до
Не обусловленной причины.

Доисторическая мгла
Одна теория без прак-тик
А мы услышали с утра тик,
Не размыкая сонных глаз.

Тик-так как быстро и легко.
Моргнуть успели только веки,
А время высушило реки
Неповоротливых веков.

Тик-так и умер человек
Тик-так исчерпана эпоха
Тик-так нет выдоха без вздоха
Тик-так страдает астмой век

Тик-так назад не повернуть
Но есть великий в мире тактик
Часы мне шепчут нежно так-тик
Смогу ли время обмануть.

Мир полон одиночества
Кого не позови
Не имени, не отчества
Не дружбы, не любви

И на себе смыкается
Мой потускневший взгляд.
Не любят, а свыкаются.
Не думают, а мнят.

Есть половины целого.
Есть жены и мужья.
Но лишь один прицел у
двуствольного ружья.

Земные заблуждения:
Вот пара рук и ног.
Но каждый от рождения
До смерти одинок.

И парадокс не скроется
От любопытных глаз.
Божествественая троица
Разоблачает нас.
И с новой силой хочется
При жизни обрести
Тройное одиночество,
Чтобы себя спасти.

Сто раз давал себе зарок
Среди мускатов и улиток
Глазурью вымученных строк
Не отягчать прозрачный свиток.

Жизнь вдохновенья коротка
Собьется легкое дыханье
Любовь – заглавная строка
Не станет длинными стихами.

Сиюминутности восторг
Одна единственная строчка.
Любовь кончается за точкой,
За повторяемостью строк.

Я целую тебя куполами церквей.
Я любуюсь тобою глазами озер
И поет мою песню тебе соловей.
Тает в сумерках медленно мой ля минор.

Ветер шепчет мне имя твое по ночам.
Бредит утром туман в ожиданье лучей.
Ты моя, потому что ты больше ничья.
И я твой, потому что я больше ничей.