Елена Воздвиженская - Дондеже есмь

За отдалённые холмы,

И рисовала я Синай,

И Моисея, и скрижали,

И в унисон ночным ветрам

Всё пела древние псалмы.

Звонит телефон в безчисленный раз,

Знать, снова беда в чей-то дом постучалась.

Диспетчер по рации вмиг передаст

Симптомы и адрес. И вот уж помчалась

Карета на вызов. Бригада в пути.

Укладка в салоне, конечно, в порядке.

Дежурство ещё до рассвета нести,

Ты взгляд на часы свои бросишь украдкой.

Быть может, и стоило в мед не пойти,

Сидел бы ты в офисе нынче планктоном,

А вечером, вместе с женой и детьми,

Смотрел бы ТВ да читал фельетоны.

Но сердце иначе решило тогда,

Призвав на сей путь – непростой и тернистый,

На страже здоровья ты вечный солдат,

А значит, с покоем придётся проститься.

Под звуки сирены и свет маячка

Ты мчишься туда, где в безсильной тревоге

Тебя ожидает больной, а пока…

Лишь только без пробок бы были дороги,

Чтоб только успеть бы, чтоб только спасти,

И, значит, тогда это всё не напрасно.

И снова в усталых глазах заблестит

Такое простое, понятное счастье,

Которое все мы отвыкли ценить,

Его подменив на машины и шубы,

А счастье ведь, люди, лишь в том, чтобы ЖИТЬ,

Вот это и есть настоящее «любо!»

__________________________________________

Прошу вас, не надо смотреть свысока,

Считать нас порою почти что рабами,

Нам клятвою медика рот затыкать,

Учить нас тому, что в компе прочитали,

Дорогу с ухмылкою не уступать

Иль в драку бросаться в похмельном угаре,

Поверьте, мы рады лечить и спасать,

И мы победим, если с вами мы в паре,

Командой единой беду отведём,

И снова на вызов, и снова в дорогу.

В метель и жару, под пургой и дождём,

Мы служим Отечеству, людям и Богу.

Следы на тающем снегу

Идут, бегут, ползут, плетутся,

Погас маяк на берегу,

Чтоб нам навечно разминуться

С тобой.

Воротники подняв до глаз,

Загородясь стеной от мира,

Поймав в наушниках экстаз,

Мы рассекаем жизнь пунктиром

Следов.

Их шифр пытаясь разгадать,

Я судеб складываю пазлы,

Ушла куда-то благодать,

Растаяв в воздухе заразном

Свечой.

Плетут следы коварно сеть,

Как хищник, жертву выбирая,

А мне так хочется успеть

Всё ж отыскать дорогу к раю

Дедов.

Когда окончил жизнь свою земную

Апостол Пётр и вошёл в Небесный Град,

То службу дал Господь ему иную,

Вручив ключи Петру от райских врат.

Со всею ревностию службу нёс апостол,

Лишь душам праведным врата он отпирал,

Ведь, как известно, в рай войти непросто,

Коль путь нечестный ты при жизни избирал.

Но только в некий час приходит к Богу

В тревоге муж святой и молвит он:

«О, Господи! Не осуди меня Ты строго,

Я сам недоумением поражён.

Который день в раю Твоём пресветлом

Я вижу тех, кому я врат не отворял,

И как вошли сюда те люди – неизвестно,

Ведь никому ключей не доверял».

Ему ответил Бог: «Ступай за Мною», —

И вышел в сад, апостол же вослед,

А во саду прозрачною волною

Течёт река, и всюду дивный свет

Струится, птичий слышен щебет,

Под яркой радугой раскинулись луга,

Сквозь васильки глядят колосья хлеба,

На всём лежит Создателя рука.

Трава густая и деревья-исполины,

Цветы пречудный испускают аромат,

Миндаль благоухает, и маслины

Сквозь листья сочные чернеют и манят.

Бродили долго путники по кущам,

Но не могли ответа отыскать:

Каким путём быть мог сюда допущен

Тот, кто не должен был войти во Град.

И вот, усталые, дошли они до рощи

Гранатовой и видят: меж дерев

Хитон голубенький мелькает, осторожно

Они поближе подошли, в траву присев.

И что же видят? Под горою, на лужайке,

Что маргаритками усыпана, стоит

Сама Пречистая Мария, Божия Матерь,

И в темноту обрыва вниз глядит.

И вся Земля видна Ей с этой кручи,

И люди все, живущие на ней,

Над чёрной пропастью клубятся злые тучи,

Бесовских полчищ тьма кишит, и воет зверь.

Несутся к Небу вопли и страдания,

Взывают люди с жаркою мольбой,

Их стоны жадные и слёзы покаяния

Летят к Владычице Небесной словно рой.

И держит Богородица из шёлка

Тончайшего, чуть видного для глаз,

Голубенькую лесенку, и с горки

Её развёртывает вниз за разом раз.

И поднимаются по лесенке той люди,

Замученные, слабые, в слезах,

Поклон земной кладут, вздохнув всей грудью,

И исчезают в райских цветниках.

И после каждого спасённого от муки

Возносит очи Пресвятая к небесам,

Воздев прекрасные божественные руки

В мольбе ко Господу: «Мой Бог, ты знаешь Сам,

Жила Я на Земле Твоей когда-то,

Да и Сама Я, Сын Мой, тоже Мать,

И хоть во многом эти души виноваты,

Могу ли я молитвам их не внять?

Я мудрый Твой порядок нарушаю,

Прости меня по милосердию Твоему,

Что двери райские я людям отворяю,

Но по-другому, о, мой Бог, я не могу.

Не я ли Мать всех слабых и убогих,

Всех страждущих, кто крест не смог снести,

Я показала им в сады Твои дорогу,

Ты отпусти мне грех мой и прости».

При сих словах могучую Десницу

Господь апостолу на плечи возложил

И, улыбнувшись, повелел оборотиться:

«Пойдём отсюда, день к ночи клонится,

Здесь делать нечего с тобою нам двоим».

Уж близок Час великого Исхода,

Но перед ночью скорби и страстей,

Последним чудом, что явил Господь народу,

Ещё свершиться дОлжно было ей.

«Не к смерти та болезнь, но к славе Божией» —

Но как сие нам грешным было знать?

И Марфа плакала с Мариею у ложа

Лазарева, силясь смерть принять.

Четыре дня минуло. До Вифании

Дошёл Иисус, и вот сестёр упрёк:

«Ах, если был бы Ты не в расстоянии

От брата нашего, спасти его бы мог!»

Иисус ответил им: «Я есмь воскресение,

И всяк, кто верует в Меня, тот не умрёт,

Но, полагая душу во спасение,

Со Мною в Царстве Славы оживёт».

И вот уже собрался у гробницы

Народ, предчувствием взволнованный, и с ним,

Спаситель Сам, во тьме белеют лица,

Стоит Иисус, страданием томим.

И, восскорбев о друге столь любимом,

Поник Он, слёз сердечных не сдержав,

О, праотец Адам, грехом палимый,

Ты пал в раю, свободу смерти дав.

Но нет! Уж скоро будет избавление!

Ну а пока воззвал Он: «Лазарь! Выйди вон».

Священным страхом поражённый, в изумлении

Застыл народ, о, что же видит он!

Из тьмы пещеры вышел погребенный,