Влад Ривлин - Искусство революции

Поэзия не может быть чем-то законченным.

Позвольте мне сохранить

Что-то своё сокровенное…

Голос доносится из далёкого прошлого:

«Пропах плесенью литературный вкус…

Мы в восторге, как дети,

В мёртвой хватке Кафки и шелковичного червя Пруста,

В незаметных петлях гинзбергов и евтушенок,

Всех тех бесчисленных вырожденцев,

Яд которых проникает в нас постепенно,

Пока не убьёт окончательно…

Общая ментальная матрица

(Простите за чужеродное слово!)

Заменит кровь нашей души на импортный туман,

Загипнотизировав потенциальных рыцарей…

Смотрим на всё приходящее к нам

Через чужие очки!

Пора нам изваять себе,

Глядя на всё глазами Творца,

Своё мировоззрение – наш национальный дух!

Иначе глухие музыканты выскоблят наш вкус.

Риторические рыдания с причитаниями и гвалтом,

Я уверен, вы бы не стали сравнивать…

Долетел отголосок…

И после него, смотрите,

Снегопад пошёл на охоту

За последней травинкой.

***

Я – крупинка песка,

В реке моей Родины.

И эта река берёт начало

В Боге.

Я не могу быть свободным

Без этой реки.

***

Подозреваю,

Что не увижу самое страшное —

Цифры на руках и

на лбу.

Крики стада, когда большой палец вниз.

Послевоенные «счастливые» зомби,

Расхваливающие элиты.

Иллюминатство, растворённое в крови.

Я уже словно

За пределами тени

И допрашиваю новоприбывших,

А они мне отвечают невнятно,

Размахивая руками, —

Они сами

Живые свидетельства ужасов,

Невыразимых

и мёртвых.

***

Моё окно открыто по ночам.

И если роженица плачет,

Я мог бы слышать её плач.

Увы, всё это больше

Не является болгарским.

Посол заносит в чёрный список имена —

Я это вижу.

Поскрипывая, перо вычёркивает жизни.

Из Палестины,

Сквозь пески и ветры боли,

Мне шлёт свой аромат,

Одинокая чёрная роза.

Но, может быть,

В конце концов, мы встретимся,

В преддверии далёком Рая.

Рабочие, шахтёры, пастухи

И наши братья младшие

На этом свете

Мне шлют своё сияние —

Сияние, светящееся ночью,

Как будто крест,

Сокровище

И тайны…

Он – из Нового Орлеана,

Она – из Багдада.

Только одна прогнившая дверь,

И две – пулемётные очереди

Между ними…

*******

Светлый человек

С огромными крыльями

Часто приходит в сны

Маленькой девочки,

Живущей на соседней улице.

Она, конечно же, знает,

Что её ожидает,

Если она упомянет его

Ещё хоть один раз

В то время,

Когда большая семья собирается

За обеденным столом.

Но она всё ещё —

Видит его.

Не прогоняйте ласточек, дети.

Через несколько лет

Они станут вашей судьбою.

*******

Дверь приоткрылась,

Чья-то тень на пороге…

Это ты, Мама?

*******

Я знаю, что розы будут цвести

Даже без этих стихов,

Которые я написал о них.

И всё же…

*******

Стая сорок на дороге.

Земля в сорняках.

Часовня разрушена.

*******

Смотрите, вороны, – белая птица.

Давайте заклюём её…

Дружно!

Перевод: Влад Ривлин.

Каблахов Руслан Инальевич, по национальности – советский абазинец. Вся семья моя – учителя; папа был доктором наук, мама – одной из лучших в С. С. С.Р. учительниц русского языка и литературы. Бабушка и дедушка, дяди – также учителя, директора школ (Аскер Каблахов и до сих пор директор сельской школы села Красный Восток – ему сейчас около 80 лет). Оба деда мои погибли на Войне в 1943 году, один артиллерист – Агурби Дзугов, другой танкист – Мухадин Аров. Бабушка боролась в антинацистском подполье, награждена орденами, её документы были размещены на стенде Великой Отечественной войны в Республиканском музее Карачаево-Черкессии.

Родился я в 1981 году в городе Ставрополе-Кавказском.

Окончил экстерном с отличием 14-ю школу-лицей города Ставрополя – на то время по рейтингу качества образования ряд лет лучшую школу России.

Окончил Литературные курсы при МГУ имени Ломоносова, в 2002 году – Ставропольский государственный университет, в 2005 году защитил диссертацию по экономике и управлению в Воронежском государственном техническом университете.

Получил также психологическое и педагогическое образование в Ставропольском государственном педагогическом институте.

Избирался секретарем горкома и крайкома Ленинского Комсомола, воссозданного под моим руководством и инициативе.

С детства пишу стихи, автор книг «Анапа – Совесть» (А Напа – на абазинском языке означает Судьба – Общее – Совесть), «Communis – значит Общее», «Пошехонская Россия», «Махатма Сталин», поэм «Убить в себе горбачёва», «Ода „эффективным собственникам“» и др.

Работал заместителем заведующего кафедрой повышения квалификации работников образования Центра профессиональной подготовки и переподготовки кадров Ставропольского государственного педагогического института.

Занимаюсь историей, философией, культурологией, психологией, экономикой, политикой и политологией, военной историей и др.

Коммунист-большевик с лета – осени 1995 года. Член Европейского антифашистского и антиимпериалистического комитета.

Почему я коммунист?

У меня оба деда комсомольцами погибли на Великой Классовой Отечественной Войне. Погибли во имя Жизни! Я сейчас уже старше их – благодаря им! Они нас закрыли – Собой! Бабушка моя Гуащяпагуа Арова – Дзугова – всю жизнь секретарь сельсовета аула Красный Восток Кисловодского района (на абазинском языке Кисловодск – Нарцана – Нарт-Санэ – напиток нартов), участница антинацистского подполья.

Коммунисты – вся моя семья и многие родственники. На Великой Отечественной Классовой войне погибло Двадцатьмоих близких родственников.

Вообще же, честный художник, как и честный учёный – не может быть не коммунистом, потому что коммунизм – это научный, научно-художественный, научЕнный жизнью единственно живой и подлинный гуманизм. Коммунизм – это человечность. Единственная живая, подлинная Человечность!

Человек не может быть не коммунистом, не большевиком, не марксистом. Ни один живой человек, с живым, отзывчивым сердцем и душой! Тем более, учёный и художник!

Так что не коммунистом быть и невозможно и неинтересно и не весело!

Безусловно, влияние и семьи, и жизни, и истории, и науки, и искусства. Маркс очень хорошо об этом писал – о живом сердце и разрывающих его цепях – разрывающих, если отказаться от коммунизма. Это – невозможно!