Валерий Рогожин - Дорогая моя предательница

И чтобы словно ожог,
А разве бывает так?
Будто сквозь жизнь прыжок
Или с бугра в овраг,
Или закрыв глаза,
Лететь через степь в ночи,
И чтоб гремела гроза,
Словно удар камчи.

И нету уже вчера…
И переворот судьбы!
И вместо завтра – дыра,
А вместо вчера – мольбы…
Ну как те слова найти,
Да чтоб потом не в петлю!
А может просто прийти
И просто сказать: «Люблю!»?

Сладких слов белоснежное кружево,
Обещаний бездумных атлас…
Сколько в жизни случалось ненужного:
И поступков, и брошенных фраз…

Сколько мы накрутили, напутали,
Наворочали да наплели.
Годы мчались шальными минутами,
Затуманив счастливые дни.

Где рассветов лиловое олово
С алой жилкой грядущего дня,
Так кружившее юные головы,
Завораживая и маня?

Где ночей фиолетово-розовых
Бесконечный бредовый туман,
И ночной, очень нежный – мимозовый,
Тот волшебный пьянящий обман…

Помнишь улиц шершавые линии,
Площадей неухоженных пыль…
Купола над рекою – как лилии
И река, как волнистый ковыль…

А ведь вспомни, закаты каленые
Над звенящей пахучей сосной,
Над резными кровавыми кленами
Нас одаривали весной…

Сладких слов белоснежное кружево,
Обещаний бездумных атлас…
И в ненужном том столько нужного:
Мы любили… Любили и нас…

Мы не влюбляемся – врываемся
В чужую жизнь, в нездешний мир
И победить его стараемся,
Как победил когда-то Пирр.

Мы не влюбляемся – взрываемся
Шальными вспышками петард
И расцветить себя стараемся
Огнем мундиров и кокард.

Мы не влюбляемся – сгибаемся,
Согбенным рабством дорожа,
Мы угодить уже стараемся,
Едва дыша и чуть дрожа.

Да! Мы влюбляемся. Влюбляемся!
В изгиб бровей, в сиянье глаз…
О, Боже! Как мы ошибаемся!
И мы, и те, кто любит нас!..

Холодами сводило тело,
И за окнами моросило…
А душа так весны хотела,
А душа так весны просила!..

Как весною хотелось в осень,
В лес, где шорохи неземные,
Где мохнатые бродят лоси
Величавые и немые,

В запах яблок хмельной и звонкий
Да в янтарного меда сладость,
Чтоб давила на перепонки
Тишина. Чтобы тучи в радость…

Желтоглазая молча душу
Теребит, как осины ветку…
– Знаешь, рыжая, ты послушай,
Не сажай меня в грусти клетку.

Отпусти в край тепла и света,
Отведи от меня напасти:
Ведь не видел я нынче лета,
Ведь не видел я нынче счастья.

Осень стыла да матерела,
Да дождями листву косила…
А душа так весны хотела,
А душа так весны просила!

Я ждал любви, как очищенья,

Как ветра шквал, как шквал дождя,

Как изверженье всепрощенья,

И как Иисус ждал гвоздя.

Как ждут порой стихийных бедствий,

Которые вот-вот придут,

Сметая связь причин и следствий,

Как ждал своей минуты Брут.

Я ждал ее, как ждут расстрела

В застывшей тишине ночей,

Внимая каждой клеткой тела

Глухому шагу палачей,

Как ждут мерцающий подснежник,

В сырых проталинах лесных

Сквозь черный хворост и валежник

Блеснувший искоркой весны,

Я ждал ее, в нее не веря,

Считая вымыслом, я ждал…

И приговор мне: «К высшей мере!», —

Весенний вынес трибунал.

И грянули грозы раскаты,

Как кашель ружей, и пришла,

Сметая ружья, копья, латы,

Как жизнь полна, как жизнь грешна.

И закружила, закрутила

Весенней трелью соловья,

Летать учила, возносила…

И оказалась не моя.

Эта свадьба металась, в рассветах звеня,

Самый лучший кабак захватив на три дня.

И гудящих гостей перепившийся ком

Выводил: «Горько! Горько!», – хмельным языком.

Музыканты устали в аккордах греметь,

И исчезла совсем из их музыки медь,

А под утро, когда заалела заря,

Приумолкла невеста фату теребя.

Замолчала, совсем потускнели глаза,

Лишь светилась сережек ее бирюза…

А потом череда серых будничных дней,

Как табун поседевших от пыли коней.

Примирения, ссоры, размолвки и страсть,

Жизнь роняла их, била и дальше неслась,

И решались задачи, вершились дела…

А сынишке она мое имя дала.

Однажды, встав в зеленых сумерках,
Нырнув в белесый резкий душ,
Себя почувствуешь вдруг, умер как
От неслиянья наших душ.

Теперь уже узнать попробуй,
Кто прав был, кто был виноват,
Ведь от любимых мы уходим,
Уже чтоб не прийти назад.

Но словно грохот близкой пушки,
И словно тысячи огней,
И ощутишь себя на мушке
Любви несбывшейся своей.

Кольнет вдруг сердце, как иглою,
И пересохнет все во рту,
И вдруг почувствуешь спиною
Вокруг нагую пустоту.

Назад, назад бы возвратиться!
Хотя б на месяц, на денек.
Но край, где прошлое ютится
До беспредельности далек.

И остается только эхо
Того, что без тебя споют,
Лишь призрак бывшего успеха,
Большой квартиры неуют…

рассвет хотел все встать на лапы,
но, не проснувшийся еще,
он мне на левое плечо,
смеясь, валился косолапо…

а я отталкивал небольно
мохнатый ощутимый вес,
ему твердил, чтоб он не лез,
что я устал, с меня довольно…

но темнота меж тем серела,
взлетала хлопая крылом,
стремясь скорей покинуть дом,
в котором тяга к свету зрела…

и света становилось больше.
все ярче делалось окно,
и желтый луч, как волокно,
сквозь шторы тек все бойче, бойче…