Людмила Черкашина - Уверенность в бессмертии. Стихи

– Сынок подвинься, хоть чуть-чуть,
И дай присесть в дороге старым!
Но он не сдвинулся ничуть,
А развалился с видом наглым.

Тот старичок ему сказал:
– Так развалившимся и будешь!
Он может сам совсем не знал,
Что, словом жизнь даешь иль губишь.

Чуть позже ноги развело,
И раскорячило ужасно,
Так 10-ть лет его прошло,
К врачам ходили лишь напрасно.

Наш старчик парню говорит:
– Коль вспомнил грех ты свой далекий,
Пусть покаянье сотворит,
Твой дух пред Богом сокрушенный.

И парень плакал и стенал,
В молитве к Богу обращаясь,
Господь молитве его внял —
Пошел! По жизни исправляясь.

Да! Не грешить, не можем мы,
Но знать, что грех все искупают!
Закон духовный знать должны,
Страдают, грех как совершают.

И Слава Богу, можем мы,
Все в к покаянию обратиться,
И к Богу от греховной тьмы,
В молитвах чистых возноситься.

А Он по милости своей,
Нас в благодати искупает,
И с нами чудо совершает!

В дни скорби вам желаю утешения,
А в радости – всем людям сострадать,
Всю жизнь прожить, стяжав во всем смирение,
А после смерти Бога созерцать!

Вот колокольчик с незабудкой,
Ведут душевный разговор,
Как быстро время пролетает,
И как полянку портит ссор.
Как много гибнет от мороза
Цветов красивых и простых,
Как отцветает в миг мимоза,
На ветках чудных золотых.
Как ветер валит и ломает,
И им не спрятаться никак,
И дождь неласковым бывает,
И достается от собак.
Как счастлив все же человек,
Он может спрятаться от стужи,
И для него весь этот мир,
Ему все в мире этом служит.
А как прекрасна их любовь,
Сказала молча незабудка,
И как тепла в их жилах кровь,
А мощь, какая у рассудка!
Есть люди, светятся как мы,
Сияньем святости чудесной,
Они для жизни рождены,
Для жизни с Богом, жизни вечной!
А василек ей вдруг сказал
– Я Богу очень благодарен,
Что он меня таким создал,
И что мне день опять подарен.
Что видел я небесный свет,
И солнца луч и звезд мерцанье,
Что красотой манит рассвет,
Закат проходит в созерцанье.
Что слышу пенье этих птиц,
Как шмель кружит и мягко сядет,
Что нос я видел у лисиц,
И как роса чудесно пахнет.
Но больше всех я рад тому,
Что видел чудный образ Божий,
Лишь человеку одному,
Дано на Бога быть похожим!
Я преклоняюсь перед ним,
Его разочек бы коснуться,
И лепестком припав своим,
В его кудряшки окунуться.

Последний вздох и тишина,
Закончит жизнь свои печали,
Ворвется с нею новизна,
Душа помчится к новой дали.
Там будет все совсем не так,
Как на земле или в утробе,
Там будет Свет иль только мрак,
Как жизнь прошла в земной юдоли.
Отбросив тело уж душа,
Духовный мир увидит явно,
Кому то свет и тишина,
Кому то страх и все печально.

Легко, красиво, всей душою
Вам воспарить в стихах дано,
И поразмыслив над собою,
Излить искристое «вино».
И в каждой строчке ароматом,
Воспеть всю Божью благодать,
И поделившись райским садом,
Призвать любовь всех созидать.

Олег и Ася с «Лебединой песни»,
Как сердце вы затронули мое,
Я не читала книгу интересней,
И не страдала, так как вам дано.
Вы жизнь свою прожили, словно спички,
Сгорели в ярком пламени в момент,
Листая мысли ваши как странички,
Я поняла, как нужен сердцу Свет!
Ох, сколько горя выпало России,
Так больно мне за вас и за себя,
И сразу понимаешь все бессилие,
И быстротечность жизни бытия.
Весь смысл жизни вашей не для мира,
А лишь для Неба ясно и полно,
Любовь, желанье жизни, духа сила,
Вам все в избытке в малый миг дано.
А нам дано любить и веселиться,
И пить с фужера в радости вино,
Ведь каждый миг все может измениться,
Так береги, что есть, пока дано.

Вы сами быть любимыми хотите,
И просыпаться с чувством полноты,
Чтоб рядом с той подушкой, где вы спите,
Спала бы половиночка души?

Чтоб часто обнимали вас за плечи,
И запахом манил к столу пирог,
Чтоб у икон теплились ярко свечи,
И чтоб никто обидеть вас не мог?

Любовь приходит в дом, где есть смиренье,
Где кротость поселилась и покой,
Где молятся иконе Умиленье,
И где легко все жертвуют собой.

Господь! Прошу меня прости
За стыд и срам всех моих мыслей,
Что я могла произнести
Слова пустые всуе жизни.
Что я бывало в миг святой
Могла смеяться и лукавить,
И говоря с Самим Тобой
Свои мечты вдруг грубо вставить.
И вот потеряна та нить,
Что нас с Тобой соединяла,
Ту пустоту ничем не скрыть,
И нет ведь сил, начать сначала.
И так согнувшись до земли,
Я не могу взглянуть на Небо,
Прошу Тебя, мне помоги,
Прости и даруй лучик Света.

Любовь до гроба и тоски,
Что может быть страшнее в жизни?
Сжимают сердце вам тиски
И душу рвут дурные мысли.
Когда не радует весна
И трель соловушки отвратна,
Когда вся сломлена душа,
И жизнь вдруг стала непонятна.
Когда томит и ноет все,
Что к сердцу было очень близко,
Когда желания и нрав
Совсем упали в тебе низко,
То все конечно не Любовь,
А самолюбие со страстью
Ты любишь то, что мутит кровь,
Твои желания со властью.
Любовь же истинная та,
Что даст свободу и прощенье,
Благословенье на уста,
От страхов всех освобожденье.
Она направлена во вне,
А не к себе ища кого-то,
Она не только по весне,
Она в любое время года.

На Афоне средь скал и ущелий
Подвизался в пещере монах,
Очищаясь от всех помышлений
Бил поклоны с молитвой в устах.
В послушании исповедь принял
Он у братии той, что пришла,
Много разных он судеб увидел,
А одна до души потрясла.
Попросил рассказать он о жизни
Одного чернеца изо всех,
Тот епископом был на отчизне,
На Афон же пришел бить свой грех.
Был в духовных вопросах подкован,
Был умен, да и речью блистал,
Был галантен, красив, образован,
И епископом рано он стал.
В резиденциях разных встречаясь,
Он вопросы решал среди стран,
Так средь мира в трудах подвизаясь
Нес он бережно с верою сан.

Вот дорога средь гор и ущелий,
Вдруг авария страшная с ним,
И в больнице без всяких сомнений,
Был в беседе с монахом другим.
Ну а тот был монахом с Афона
В старой рясе, да волос немыт,
Не узнать уж с какого он дома,
Его дом уж наверно забыт.
– Ты, во-первых монах, не епископ,
Так езжай на Афон и молись,
Как к падению в бездну ты близко,
С Богородицей сам примирись.
Но не внял наш епископ советам,
Отругал он того чернеца,
Десять лет он мотался по свету
Исполняя труды до конца.
Вот и новый удар – бит инфарктом,
Еле – еле очнулся наш друг;
– На Афон я поеду к монахам,
Коль отпустит меня мой недуг.
Но его отпускать не хотели,
Ждать три года велели ему,
Что такое? К чему те затеи?
Подвиг твой нам сейчас не к чему.
Вот три года прошли, он свободен,
На Афон все ж приехал искать,
Путь, который считал он – Господень,
Там дается в трудах благодать.
Где же старца найти, кто поможет
Ему в деле таком непростом?
На Курулях найдешь ты похоже
Дом в пещере и старчика в нем.