Уильям Шекспир - Гамлет. Король Лир. Макбет. Перевод Юрия Лифшица

(КОРОЛЬ, КОРОЛЕВА и СВИТА уходят .)

Входит ГАМЛЕТ, читая .

ГАМЛЕТ. Вашими молитвами.

ПОЛОНИЙ. Вы знаете, кто я, милорд?

ГАМЛЕТ. А как же. Вы – рыботорговец.

ПОЛОНИЙ. Нет, милорд, я рыбой не торгую.

ГАМЛЕТ. Жаль. Может быть, тогда вы перестали бы торговать честью.

ПОЛОНИЙ. Честью, милорд?

ГАМЛЕТ. Именно, сэр. Видите ли, в этом мире на стадо из десяти тысяч голов приходится всего лишь одна честная овца.

ПОЛОНИЙ. Как это верно, милорд!

ГАМЛЕТ. Само солнце жадно ласкает падаль – вот вам и черви в дохлятине… У вас есть дочь?

ПОЛОНИЙ. Да, милорд.

ГАМЛЕТ. Не держите ее на солнце. Ей, конечно, нужно еще созреть, но то, что у нее может вызреть… Смотрите, дружище.

ПОЛОНИЙ ( в сторону ). Что я говорил? Так и норовит перевести разговор на Офелию. А сперва меня не признал: ты, говорит, рыботорговец, надо же. Далеко зашел, дальше некуда. Впрочем, я и сам в юности чуть до ручки не дошел из-за любви. Все мы в этом смысле одинаковы. Ладно, подойдем с другого бока. – Что вы читаете, милорд?

ГАМЛЕТ. Слова, слова, слова.

ПОЛОНИЙ. И что в них говорится?

ГАМЛЕТ. Относительно чего?

ПОЛОНИЙ. Я хотел спросить: что говорит автор книги?

ГАМЛЕТ. Клевещет, сэр. По словам этого саркастичного шута, у стариков бороды седые, лица изрезаны морщинами, а глаза гноятся; кроме того, старики, мол, обладают переизбытком скудоумия благодаря рыхлости задниц. Это убедительно, но, на мой взгляд, надо быть большим подлецом, чтобы распространяться о таких вещах. И вы, сэр, со временем одряхлеете, как и я, если станете пятиться раком.

ПОЛОНИЙ ( в сторону ). Если это и безумие, то своя логика в нем есть. – Не уйти ли нам со сквозняка, милорд?

ГАМЛЕТ. Куда? В могилу?

ПОЛОНИЙ. Верно, там не сквозит. ( В сторону .) Безумный, а как умно порой отвечает. Нечаянное благо умалишенного, которого зачастую лишены мыслящие здраво. Остается только обмозговать, каким образом свести его с Офелией. – Мой благородный принц, покорнейше прошу отпустить меня.

ГАМЛЕТ. Что-что, а эту вашу просьбу я удовлетворю с величайшей радостью. Но почему вы не догадались выпросить у меня мою жизнь?.. мою жизнь… мою жизнь…

ПОЛОНИЙ. Всяческих вам благ, милорд.

ГАМЛЕТ. Как нудны эти старые шуты!

Входят РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНСТЕРН.

ПОЛОНИЙ. Вы к Гамлету? Прошу.

РОЗЕНКРАНЦ (ПОЛОНИЮ). Храни вас Бог!

(ПОЛОНИЙ уходит .)

ГАМЛЕТ. Неужели вы располагаетесь рядом с ее корсажем, а может быть за… в самом центре прелестей судьбы?

РОЗЕНКРАНЦ. Верно, мы с ней в последнее время сблизились.

ГАМЛЕТ. Иными словами, вы с ней сожительствуете? Хотя это еще та стерва. Что нового на свете?

РОЗЕНКРАНЦ. Ничего, милорд, если не считать того, что на свет вышли ростки справедливости.

ГАМЛЕТ. Стало быть, на носу светопреставление. Но – навряд ли. Впрочем, объяснитесь. Что справедливого, например, в том, что ваша хваленая судьба сгоняет вас со света прямо в тюрьму?

ГИЛЬДЕНСТЕРН. То есть как, милорд?

ГАМЛЕТ. Дания – тюрьма.

РОЗЕНКРАНЦ. Выходит, и весь мир – тюрьма.

ГАМЛЕТ. Причем идеальная, со множеством камер, застенков и темниц. Но Дания – мрачнее прочих.

РОЗЕНКРАНЦ. Нам так не кажется, принц.

ГАМЛЕТ. Как вам будет угодно. Ничто не может быть хорошим или плохим вне нашего сознания. Мне кажется, я сижу в тюрьме.

РОЗЕНКРАНЦ. Вы грезите о славе, милорд, а Дания слишком мала для осуществления ваших замыслов.

ГАМЛЕТ. О Боже! Да я и в ореховой скорлупе чувствовал бы себя властелином вселенной, не будь у меня тяжелых снов.

ГИЛЬДЕНСТЕРН. В которых и проявляется ваше тщеславие. Ведь оно, в сущности, является тенью сна.

ГАМЛЕТ. Но ведь сущность сна – это, если хотите, тоже тень.

РОЗЕНКРАНЦ. Согласен. Но тщеславие, по-моему, более невесомая и призрачная субстанция: тень тени, и только.

ГАМЛЕТ. Исходя из ваших слов, телесны только нищие и бродяги, а короли и полководцы являются их тенями. Так, что ли? Но нас, наверное, уже заждались при дворе. Пойдемте, а? От нашего спора у меня разболелась голова.

РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНСТЕРН. Мы рады вам служить.

ГАМЛЕТ. А вот этого не надо. Слуг у меня хватает и без вас, причем они – поверите ли? – в последнее время подозрительно внимательны к моей особе. Но, между нами, что привело вас в Эльсинор?

РОЗЕНКРАНЦ. Желание повидать вас, милорд. Что же еще?

ГАМЛЕТ. Бедняк вроде меня не в состоянии вас даже поблагодарить. Но хотя благодарности моей грош цена, я вам все-таки благодарен. Вас не приглашали? Вы и впрямь по мне соскучились? Вы приехали сами по себе? Давайте поживей. Только откровенно. Я жду. Да говорите же в конце концов!