Леонид Вариченко - Постижение. В Гомеры – поздно, а в Орфеи – рано

Ты – не знаю, как, я же – страдаю.

Я уеду, уеду отсюда совсем,

Чтоб забыть, если это возможно.

Я люблю, мне не стыдно сказать это всем!

Только счастье моё было ложно…

Мне не жаль ничего, я любила тебя.

Мне не может быть даже и грустно.

Может, был ты со мною, совсем не любя?

Может, ты мне писал всё без чувства?

Я ждала, жду и буду, наверное, ждать —

Пусть останусь наивной девчонкой.

Я не знала, что можно однажды соврать…

Снится мне по ночам смех твой звонкий.

Может быть, у тебя есть другой человек,

С кем сейчас ты, и с кем ты смеёшься?

Я хочу, чтоб одно ты запомнил навек:

Я ждала, что ко мне ты вернёшься,

Я не знала, что стану тебе не нужна,

Что когда-нибудь это случится…

Но случившемуся я поверить должна —

Будто крылья обрезали птице!

Может быть, я во всём виновата сама…

Потому что люблю и любила.

Не забудутся мне ни зима, ни весна,

Каждый день – ненавистный и милый.

Я хочу, чтобы счастлив ты был без меня!

Пусть сейчас каждый день тяжелее…

Но потом, если будет оно, то, звеня,

Пусть обоим нам души согреет…»

(1980.)

* * * * *

…Домой я вернулся и снова, и снова читал,

Подклеивал и обрезал обгоревшие письма,

Разглаживал судьбы и чьи-то несчастья латал,

И тут же фиксировал вдруг возникавшие мысли.

Мне очень хотелось хоть чем-то, хоть малость помочь,

И я специально не шел ни к друзьям, ни к любимой.

Не мог я забыть, что другой выходил в эту ночь,

И подлость свершил, потому что вокруг нелюдимо.

И я подбирал те страницы по почеркам строк,

Поэму писал безымянных, безвестных поэтов,

Чьи, в прозу одетые, жизненный смысл и итог

Сгорели огнём и развеяны были по ветру…

(1984.)

* * * * *

…Хочу присягнуть отвлеченному повествованью,

Иначе придётся сосем не писать ничего,

Ведь есть незаслуженно гибнущие писания,

Но часто написанное не достойно того.

И сложно оценивать что-то, и сложно измерить

В исписанных мелко бумагах, лежащих горой.

Ответы к вопросам, которых никто не проверит —

Где люди, там мысли, и мысли не пỳсты, порой…

Собрано 5.05.84.

С ВИДУ – ТО Я НА СЦЕНЕ

Ирине Борисовой

Мне днём сновидений потоки,

А ночью не спится всё чаще,

И вновь недописаны строки,

И шепот какой-то кричащий.

И я говорю – безотчётно,

И думаю я – еле-еле,

Девятку ищу вдруг на чётной

Плющихинской субпараллели.

Мне жить надоело хорошим,

Мне быть надоело худым.

И я всё чаще непрошен,

И молнии с громом – в дым.

И день мне любой не ценен,

Пред зрительскою толпой —

С виду-то я на сцене,

Но в мыслях целуюсь с тобой.

15.02.84.

ТЕРПЕНИЕ

Напрасно мужик первобытный в кустах

Топор от досады раскусывал.

Мол, нету добычи, пещера пуста,

Хотя и капканы искусные.

Не ведал, что мамонт в пути уж его,

Не слышал глухого сопения.

А нужно-то было – всего ничего —

Терпение, только терпение.

Был юн и весьма недалёк трубадур,

Спеша, позабыв про манерности,

К своей госпоже дотанцовывать тур,..

С ключами от пояса верности.

Не ведал он, что не сносить головы.

Вернулся гонцом невезения

С дороги барон. Не хватило, увы,

Терпения, только терпения.

Старатель, промывший камней миллион

С участка забитого прадедом,

Всё проклял и, виски открывши галлон,

Прозвал свою жилу ненайденной.

Не ведал, что прадед был мудрый старик

И клад свой зарыл в упоении

Под деревом тем, у которого сник,

Кому не хватило терпения.

Впитавши всю пыль городскую собой,

Забрызганный микрорайонами,

В поту ты с работы вернулся домой —

В квартиру, тобой заселённую.

Не ведал того, что направился зря

Ты в ванную для омовения.

Горячей воды в доме нету с утра…

Терпение, друг мой терпение.

К чему это всё, непонятно пока.

Пишу, ноги свесивши с берега.

Итог подвести не мешало б слегка,

Открыть небольшую Америку.

О чём же стихи эти, спросите вы,

Мол, нету единого мнения.

Напрасно, прошу, не ломать головы.

Терпение, только терпение.

Когда послезавтра уйдёт во вчера,

Не канут впустую усилия.

Скорее всего, что наступит пора

Гармонии и изобилия.

Историки – люди с понятьем, не врут,

Такое моё разумение.

Не мы, так другие, глядишь, доживут…

Терпение, нужно, терпение.

30.05.85.

ПРОНОСЯТСЯ СТОЛБЫ КИЛОМЕТРОВЫЕ

Проносятся столбы километровые

И люди на платформах городов.

В пути так неизбежны встречи новые,

Но поезд мой не всех принять готов.

Он мчится вдаль и не сбавляет скорости,

В своих вагонах многое таит,

Не ищет пассажирах некой корысти

И не на каждой станции стоит.

Проносятся столбы километровые

И каждый новый виден впереди,

Но сколько их всего там уготовано,

Узнаю только лишь в конце пути.

Состав мой удлиняется со временем,

Но я его уверенно веду.

Вагоны, что мешают тяжким бременем,

Мы отцепляем прямо на ходу.

Проносятся столбы километровые,

Колокола вокзалов шлют привет,

Привычно мы в ответ гудим, здороваясь,

Прощаться ж времени всё чаще нет.

С билетом даже не у всех возможности

Уехать. Я не замедляю бег.

Не каждый вскочит на подножку поезда,

Скорее лучше спрыгнет человек.

Проносятся столбы километровые

И люди на платформах городов,

В пути так неизбежны встречи новые,

Но поезд мой не всех принять готов.

Сбавляет скорость только по желанию

И выбирает стрелочников сам,

Выводят песнь, что писана со знанием,

Надёжных пассажиров голоса.

03.09.85. г. Сочи-Москва.

ВЕРА

Не надо ходить далеко за примером.

Не надо искать, расточая мольбы.

У каждого в жизни какая-то вера

Становится Верой, уйдя из судьбы.

Да, радостей мало беспечно запомнишь,

Лишь горечь навеки на жадных губах.

В какой-то момент весь достоинства полный

Героем во времени был на бобах.

Всё верно, хоть в двадцать с немногим. Бестселлер!

Неужто, своё? А иначе же чьё?

Однажды по юности плохо расстрелян,

Потом переедешь с десяток ручьёв,

И в веру другую уже обращённый,

Не веря, но веруя зябким умом,

Теперь уже несколько раз непрощённый,

Стремишься ты к Вере в единственный дом.

Забудешь ты время, забудешь законы,

Себя и Лукавого перешалишь,

Но к Вере, с которой когда-то знаком был,

На лошади мёртвой ты вечно летишь.

Ты глаз молодых глубину не измеришь.

Где радости? Горечь одна на губах.

Но свечи поставлены вере и Вере

Героем во времени и на бобах.

Моряк, что рождён на разбойничьем судне,

И списан на сушу со временем вдруг,

Ждёт парус у моря и в праздник, и в будни,

И глушит душой завладевший испуг.

Твой путь не измерить единою мерой,