Владимир Высоцкий - Собрание сочинений в четырех томах. Том 1. Песни.1961–1970

Написана для кинофильма «Карантин», но использована не была.

ДВЕ ПЕСНИ ОБ ОДНОМ ВОЗДУШНОМ БОЕ

I. Песня летчика – Нерв.

Иногда исполнялась без двух последних строф. Вошла в спектакль «Звезды для лейтенанта» по пьесе Э. Володарского Московского театра им. М. Н. Ермоловой, а затем в спектакль по той же пьесе Ленинградского театра им. Ленинского комсомола.

II. Песня самолета-истребителя – Нерв. Варианты названия – «Смерть истребителя в тринадцати заходах», «Я – “Як”-истребитель».

Утренняя гимнастика – Соч., т. 1. Вариант названия – «Гимнастика».

Написана по предложению А. Штейна для спектакля по его пьесе «Последний парад». В первом варианте начиналась с шестой строфы.

«Давно смолкли залпы орудий…» – Литературная Грузия, 1981, № 8.

Исполнялась в кинофильме «Карантин».

Еще не вечер – Аврора, 1987, № 8. Варианты названия – «Корсар», «Пиратская песня».

Написана для кинофильма «Мой папа – капитан», но использована не была. На одном из концертов Высоцкий говорил, что эта песня – о Московском театре драмы и комедии на Таганке. Театр тогда подвергался гонениям, возникала опасность его закрытия.

Песенка ни про что, или Что случилось в Африке – Нерв.

Написана для кинофильма «Мой папа – капитан», но использована не была. Исполнялась в спектакле «Свой остров» по пьесе эстонского драматурга Р. Каугвера в московском театра «Современник» (1971), а также в спектакле «Там, вдали» по рассказам В. Шукшина московского литературно-драматического театра ВТО (1976).

«Наши предки – люди темные и грубые…» – Соч., т. 1.

Песня Рябого – Первая публикация – на обороте открытки в наборе «Владимир Высоцкий в кино и на телеэкране» (М., 1987).

Написана для кинофильма «Хозяин тайги». При написании песни использована первая строфа стихотворения «Где-то там на озере…» (см. т. 3 настоящего издания).

Охота на волков – Аврора, 1986, № 9.

Написана между 17 июля и 29 августа 1968 года одновременно с «Банькой по-белому» в селе Выезжий Лог в Красноярском крае, где проходили съемки кинофильма «Хозяин тайги». Непосредственно этому предшествовала серия статей, бездоказательно критикующих песенное творчество Высоцкого (Потапенко В., Черняев А. «Если друг оказался вдруг…» // Советская Россия, 31 мая 1968; Мушта Г., Бондарюк А. О чем поет Высоцкий // Советская Россия, 9 июня; Лынев Р. Что за песней? // Комсомольская правда, 16 июня). Подобные статьи были напечатаны также в «Тюменской правде» (Безруков Г. С чужого голоса. // 7 июля; Владимиров С. Да, с чужого голоса! // 30 августа).

Исполнялась в спектакле «Берегите ваши лица!» Московского театра драмы и комедии на Таганке (1970).

Комментарий Высоцкого: «Когда пишешь песню, она постоянно с тобой. Иногда она мучает месяца два. Песня “Охота на волков” меня замучила. Мне по ночам снился припев “идет охота на волков, идет охота”. Хотя я еще не знал, про что буду писать.

И вот однажды я был в Сибири на съемках фильма “Хозяин тайги”. И вот я сидел в пустом доме под лампочкой в пятьсот свечей. Мы эту лампочку у какого-то фотографа достали. Золотухин спал выпивши, потому что был праздник. А я сидел за белым листом и думал, о чем буду писать. Вдруг Золотухин встал и сказал мне: “Не сиди под светом, тебя подстрелят!”

– С чего ты взял, Валерий?

– Вот в Лермонтова стрелял пьяный поручик.

– Откуда ты знаешь?

– Мне Паустовский сказал.

На следующий день я у него спрашиваю: “А почему Паустовский тебе сказал?” Он говорит: “Я имел в виду, что как нам говорит Паустовский”. Потом говорит: “Я тебе честно признаюсь, откуда вчера самогонку достал. Мне ребятишки принесли медовухи, а я им за это разрешил залезть в кювет и на тебя живого смотреть”. Вот под дулами глаз я написал песню “Охота на волков”» (Владимир Высоцкий: монологи со сцены. Харьков, 200, с. 167).

Банька по-белому – Дружба народов, 1986, № 10.

Валерий Золотухин вспоминал: «У меня есть автограф: “Валерию Золотухину – соучастнику “Баньки”… сибирскому мужику и писателю с дружбой Владимир Высоцкий”. Я расшифрую этот автограф. Судьба подарила мне быть свидетелем, непосредственным соглядатаем сочинения Владимиром Высоцким нескольких своих значительных песен, в том числе моей любимой “Баньки” ‹…› 1968 год. Лето. Съемки фильма “Хозяин тайги”. Сибирь, Красноярский край. Манский район, село Выезжий Лог. ‹…›

“Чем отличается баня по-белому от бани по-черному?” – спросил он меня однажды. За консультацией по крестьянскому быту, надо сказать, обращался он ко мне часто ‹…›. На этот раз ответ я знал не приблизительно, потому что отец наш переделывал нашу баню каждый день, то с белой на черную, то наоборот – по охоте тела. Баня по-черному – это когда каменка булыжника или породного камня сложена внутри самого покоя без всяких дымоотводов. Огонь раскаляет докрасна непосредственно те камни, на которые потом будем плескать воду для образования горячего пара. От каменки стены нагреваются, даже не шибко дотронешься. Дым от сгорания дров заполняет всю внутренность строения и выходит в двери, щели, где найдет лаз. Такая баня, когда топится, кажется, горит. Естественно, стены и потолок слоем сажи покрываются…›

Баня по-белому – баня культурная, внутри чистая. Дым – по дымоходу, по трубе и в белый свет. Часто сама топка наружу выведена. ‹…›

В то лето Владимир парился в банях по-разному: недостатка в банях в Сибири нет. И вот разбудил он меня среди ночи очередной своей светлой и спрашивает: “Как, говоришь, место называется, где парятся, полок?” “Полок, – говорю, – Володя, полок, ага…” “Ну спи, спи…” В эту ночь или в другую, уже не помню сейчас, только растряс он меня снова, истошный, с гитарой наизготовку, и в гулком, брошенном доме, заставленном корчагами с молоком, при свете лампы в пятьсот очевидных свечей зазвучала “Банька”. ‹…›

Где-то с середины песни я стал невольно подмыкивать ему, вторя, так близка оказалась мне песня по ладу, по настроению, по словам.

Я мычал и плакал от радости и счастья свидетельства… А когда прошел угар радости, в гордости соучастия заметил Владимиру, что “на полоке” неверно сказано, правильно будет – на полке. “Почему?” – “Не знаю, так у нас не говорят.” “У нас на Алтае”, “у нас в Сибири”, “у нас в народе” и т. д. – фанаберился. Объяснение было простое, но, к сожалению, пришло потом. Гласная “о” в слове “полок” при формообразовании становится беглой гласной, как “потолок – потолке” и пр. Но что нам было до этой гласной?

Правда, в записях последних лет ясно слышится, что Владимир великодушно разрешает гласной “о” все-таки убегать,