Андрей Родионов. - В электричке

В электричке — капли на оконном стекле,
Пассажиры заняты транспортным флиртом,
Вверх ногами висит на стене
Реклама борьбы со спиртом.

Он сел напротив меня.
Трехголовый, я сразу понял, что свой.
Откуда-то на три дня
Прилетел погулять выходной.

Нам слов не надо, чтоб говорить,
Не надо мыслей читать.
Это миф, что сказочные герои не любят пить,
Просто они не умеют блевать.

— Где здесь можно? — спросил он
И похлопал себя по горлу.
— Можно на следующей взять гондон
За тридцать шесть рублей пол-литровый.

У него пятнадцать, и у меня четвертак,
Мы вышли в Подлипках, взяли пол-литра.
— Пошли теперь в гости, ты клевый чувак,
Здесь живет художник по кличке «Палитра».

Это он нас когда-то нарисовал:
Тебя, алкаша, и меня — Змей-Горыныча.
Ты стоял на четвереньках, а я летал
На плакате, заказанном противниками синего.

И он повел меня в престранные гости,
А там все сидели уже на игле,
И художник, руками, трясущимися от нарко-похоти
Рисовал мак, выросший на пне.

Наркологи этот плакат заказали:
Пень означает, что все потеряно,
Все, во что верили, все, что знали,
А мак как бы заменяет огромное дерево.

Что это за дерьмо, в натуре?!
Что изобразили твои карандаши?!
Мак не пускает корней в древесной структуре,
Об этом знаем даже мы, алкаши!

Сраный создатель отстойных плакатов,
Выйди на улицу и посмотри вокруг!

Лучше нарисуй дерьмо на лопате
И напиши: «Добро пожаловать в Москву!»

— Это очень хорошая идея, — сказал он, и выгнал нас, —
И меня, и трехглавого змея.

Все это время у подъезда опер пас:
— Ну что, ребята, медленным затарились?
Покажите мне вены, вы, два говнюка,
Дырок нету, по ноздрям запарились?
Новички в этом деле? Гоните оба дозняка!
— Мы не брали героина, мы по синему делу,
И денег у нас нету ни копья!

Я очнулся в электричке, привалившись к чужому телу.
Что было с нами дальше, не помню ни хуя.

Да так ли это важно — то, что было когда-то,
Капли продолжали стучать и стучать за окном.
Выхожу, а на вокзале везде плакаты:
«Добро пожаловать в Москву!» — и лопата с говном.

Продает скандофорды
Маленький дедушка в пиджаке.
Морщины на лбу у него как фиорды,
И синяя жилка на желтом виске.

— Мне семьдесят пять лет,
Я продавать скандофорды вынужден,
Чтобы купить дорогие лекарства, —
Так говорит, глядя на наши наглые морды.

Я не купил скандофордов у деда,
Я не люблю ребусы,
Чтобы убить время, оставшееся до смерти.
Достаточно купить дорогие лекарства.

Мне тридцать лет, и я вынужден
Ездить на электричках и на метро.
Не заставляйте меня хотя бы
Разглядывать скандофорды по дороге!

Монах и девочка с глазами собаки
Совещаются, кто первый пойдет в вагон побираться.
Они еще старые не очень,
Но им тоже нужны дорогие лекарства.

И вот уж следом вошли музыканты,
Раздались синтезатора мощные аккорды:
Будут деньги на дорогие лекарства,
И даже хватит на скандофорды.

Гуляет поезд по кривым фиордам,
Карманы забиты ненужным, прошлым.
И все уже в прошлом мои скандофорды,
И дорогие лекарства тоже.

Красавица и наркоманка с длинными ногами
Живет со мною уже около года.
Она бывшая девушка известного музыканта,
Совершенно сторчавшегося рейвера-урода.

Я знаю: наверное, она мне не изменяет,
В последнее время чего-то боится:
Старается не встречаться со старыми друзьями,
Предпочитает общение с одноразовым шприцем.

Я ее понимаю, она усталая сука,
Нужна тихая гавань и большому фрегату.
Со мной она отдыхает — я спокойный и скучный,
И никогда при ней не ругаюсь матом.

Она работает секретаршей, я потихоньку ворую
В секонд-хендах, магазинах USA Global,
Приторговываю шмалью, на Арбате танцую:
Под рейв перед лохами кручу жопой.

Мама говорит: во всем жена виновата,
Что я скоро надорвусь, да и я сам это знаю.
На кончике иголки коричневая вата,
Но я не боюсь, это жизнь такая.

Я стараюсь быть сильным, стараюсь быть смелым,
Пить наравне с ее бывшими френдами.
Жить по-настоящему, отдавать всего себя,
Хотя по жизни окружен сплошными секонд-хендами.

Она тоже секонд, в некотором роде:
Вещи устают и ищут тихих хозяев.
И, кстати, героин, в отличие от природы
Не оставляет впечатления потерянного рая.

Олег и Валентин повстречали Леонида,
Который дал им утром денег,
Чтобы ему привезли белый.

Вечером они и повстречали Леонида,
И Леонид спросил Олега и Валентина:
— Ну что, привезли?

Олег и Валентин достали белый.
Леониду, когда он развернул, показалось,
Что его обманывают.

— И это все? — спросил он.
— Это все, Леонид, — отвечали друзья.
— Но здесь очень мало белого,

Тогда отдавайте деньги!
— Деньги у нас отняли в милиции, Леонид, —
Отвечали друзья.

Я слышал, как они орали друг на друга
Практически до самого метро «Чеховская».
— Где деньги, где деньги, Олег и Валентин?!

— Нас кинули, Леонид, нас кинули, Леонид!
— Танцующий приедет сейчас
Скиньтесь со Стасом, если хотите.

Танцующий привезет белый
Через полтора часа, подождите.
— Нет, Леонид, не доставай ножа!

Давай, Леонид поговорим не спеша!
Олег и Валентин, Олег и Валентин…
— Где белый, где деньги?

— Потом поговорим.
Около метро «Чеховская» я встретил
Танцующего и Стаса.
Они были под белым.

Однажды на море, стоя около дельфинария
И находясь в плохом настроении
Я услышал вдруг из репродуктора: «А сейчас прозвучит ария»,
И следом отвратительный рев вместо пения.