Владимир Шандриков - Блатной фольклор

Экономные цифры, как песня,
Из наушников в душу винтом:
«Извини, усилитель заплесневел…
Я исправил. Как слышишь? Прием.»

Говорят, что клоп — кровопийца, жлоб
Триста лет живет волей царскою.
Инквизитор пьет, не иссохнуть чтоб
Кровь расейскую, пролетарскую.

Вот искусанный, исцарапанный,
Малокровный весь на тахте лежу.
Простыня ль моя, простынь в крапинку,
Ты прости меня! Я тебя сожгу!

Натерпелся я, больше спасу нет!
На дрова, как пить, изрублю диван!
Общежитьем стал для клопов буфет
И, уж страх сказать мне про чемодан!

Во, зверье, дают! По стене снуют,
Как десантники, сверху падают.
Не иначе как ГТО сдают!
Не угонишься за ними, падлами!

А на днях, гляжу — прут из всех углов,
Кровопийцы мои, — все шеренгою
На заклятых врагов — заграничных клопов,
Кровососов тех, что за стенкою!

Разнимали их и давили мы,
Да кого ловить? — Это ж, Боже мой!
Мои справные победили и —
В плен их тысячи привели домой!

Дело ясное, что дело — гиблое
Потому как все — дело в темную,
Мой кулак распух, пальцы выбил я
Об стену в крови обагренную.

Что ни делал я… Вот вчерась как раз
Самосвал нанял — хлорофос завез
И открыл баллон — напустил им газ
Да кого ловить? Кот исдох — и все!

Остаеться, что ж — помереть за грош?
На подножный корм им себя отдать…
Жри, ядрена вошь! Но с меня — хорош!
Что ль динамит достать да избу взорвать?
Остается что ж…

Говорят — отгремела война
И развеялся пепел пожарищ,
Но тревожно звенит тишина…
Ты прислушайся. Слышишь, товарищ?
Тишиной перепуган весь мир.
Тишина как бикфордовый шнур.
В тишине полыхает Заир
И в огне, может быть, Камерун!

Кто сказал: «Надо жить беззаботно»?
Кто сказал, что «опасности нет»?
Кто сказал, что «солдат — безработный»?
Кто сказал, что «войны больше нет»?

Отдается нам эхо войны
Незажившими старыми ранами.
Перетянуты звонче струны
Отношения между странами.
На Востоке затлела земля
И опасен нам ветер оттуда,
Но с визитами вовсе не зря
Разъезжают премьеры повсюду.

Кто сказал: «Надо жить беззаботно»?
Кто сказал, что «опасности нет»?
Кто сказал, что «солдат — безработный»?
Кто сказал, что «не хватит ракет»?

У сибирских берез тишина,
Но горят азиатские пальмы,
А земля под ногами — одна!
И дымится она от напалма…
У тебя, у него, у меня
Есть свой дом и невеста, и мама,
Но под нами горит земля,
Так, давайте, потушим пламя!

У планеты у всей на виду
Мирно строимся и утверждаем
Что нигде, никогда, никому
Мы оружием не угрожаем.
Ну а если же враг нападет,
Ничего из расчетов не выйдет.
Кто с мечом на Россию пойдет,
От того же меча и погибнет!

Кто сказал: «Надо жить беззаботно»?
Кто сказал, что «опасности нет»?
Кто сказал, что «солдат — безработный»?
Кто сказал, что «не хватит ракет»?

Эх, мальчики, мальчишечки,
Студенческий народ!
Уткнувшись в свои книжечки,
Встречают Новый Год.

Им тоже бы на мамины
Сейчас да на блинки
Но, к сожаленью, к маме им
Дороги далеки.

А мимо прелесть-елочки
Прохожие несут
И мимо их девчоночки,
Как елочки, идут.

Чулочки паутиночкой,
Стройны, модны, нежны.
Но Ноны, Моны, Ниночки
Им нынче не нужны.

Им карнавал-процессия
И танцы ни к чему.
У них сегодня сессия,
Они сидят в дыму.

А рядом праздник хлещется,
А рядом водка плещется
И рядом кто-то хвастает
Кому-то модным галстуком.

Но, мальчики-мальчишечки,
Не вешайте носы!
Ведь вы сыны не мамины,
Вы — сукины сыны!

Вас это не касается,
Пусть это вас не трогает,
Кто модою сломается,
Тот славы не потрогает.

У вас же у вихрастых,
Задиристых и тощих —
Все впереди — и праздники,
И серпантин, и тещи.

Пусть нынче вы не праздничны,
Но время подойдет
И в вашей жизни, мальчики,
Наступит Новый Год!

Возле мясокомбината
Наши встретились ребята,
Я за ними. Шли боксеры,
Не спеша, как на убой.
Проходило состязанье
За какое-то там званье,
Вобщем, метили в призеры
Все цеха промеж собой.

Зал напротив расположен.
Слышны крики: «Бей по роже!
Бей под дыхал да и точка!
В переносицу ему!»
Я тогда подумал все же:
«Мозговать боксеру тоже
Не мешает, между прочим,
И, особенно в бою!»

Вот сошлись два тяжа в паре,
Полоскаловка в разгаре.
Злее зубров, жаждут драться,
А не думают ни зги.
Если Санька, забияка,
Не поймет, что бокс — не драка,
Очень даже может статься
Завтра вышибут мозги!

А кому тогда он нужен?
Вот — опять лежит контужен,
Вставил капу и в атаку,
А куда? Ах, если б знал!
Он немножко был сконфужен
И совсем обезоружен
Ибо кинулся он в драку
С кулаками прямо в зал!

Ясно дело! Приструнили
И культурно объяснили
Так и так: «А к нам не суйся!
Ждет парторг тебя — судья!»
Ну а он: «Вы извините!
Мне попроще расскажите,
Где вообще-то нахожуся
И почто без брюков я?»

Тренер сходу понял Сашку,
Полотенцем дал отмашку.
Бой закончился. Конечно,
Тут сильнейший победил.
Как-никак во время боя
Чаще дрался все же стоя
И к тому же покурить не уходил!
Он боксировал — что надо!

И не зря ему награды.
Рукоплещет зритель.
Возле победителя салют.
Аплодировали долго,
Потому что тренер Волгин
Ну никак не мог опосля
Из перчатки вынуть зуб.

Ох, как вспомню этот раунд!
Все визжат: «Давай нокаут!»
Раствороженные рожи,
Аж забрызгали судью.
С грустью думаю я: «Все же
Голова боксеру тоже
Не мешает, между прочим,
И, особенно, в бою!»

А чемпионом стал объявленный,
По колено окровавленный.
А что вовсе окровавленный —
Прямо с ринга был отправленный
До больнички до диспансии
За бесчуйствие дистанции…

Все.

К девчушке три пьяные лба приставали.
Все делали вид — будто не замечали.
Прикидывал каждый: «Пойду на рожон,
А вдруг между делом порежут ножом?!»