Уильям Шекспир - Поэмы

Целуй меня, ласкай, я все позволю!
Продли мой плен, пока не рвусь на волю!

Юноша и старец противоположны,
Старость — час печалей, юность — миг услад.
Юноши отважны, старцы осторожны.
Юность — май цветущий, старость — листопад.
Юный полон сил, старый хмур и хил,
Юный черен, старый сед,
Юный бодр и волен, старый вял и болен,
Старость — мрак, а юность — свет.
Юность, ты мила мне, старость, ты страшна мне,
Юноша пленил мои мечты!
Старый, убирайся! Мой пастух, решайся,
Слишком долго медлишь ты.

Богатство ль красота? Богатство, но на миг.
Словили бабочку — и сразу меркнет чудо.
Дохнуло холодом — и розмарин поник.
Один толчок — и нет хрустального сосуда.
Богатство, бабочка, стекло ли, розмарин,
Растратил, застудил, разбил — конец один.

Богатство потеряв, едва ль вернешь его.
Померкшей бабочке не возвратятся краски.
Морозом схвачено, растение мертво.
Хрусталь разбит — забудь, не подберешь замазки.
Так мертвой красоты вовеки не вернут
Ни грим обманчивый, ни золото, ни труд.

«Спокойной ночи, спи!» — шепнула мне она
И унесла покой, мне пожелав покоя.
Один в пустом дому я мучаюсь без сна,
В сомненьях тягостных лежу, догадки строя.
Сказала: «Будь здоров и завтра приходи!»
Но как здоровым быть с отчаяньем в груди?

Когда я уходил — кто женщину поймет?
Она кивнула мне и улыбнулась мило.
Обрадовал ее печальный мой уход,
Иль то, что завтра я вернусь, ее смешило?
«Иди» — и я иду, иду, как в тяжком сне.
Но где ж конец пути, и где награда мне?

Мой жадный взор к Востоку устремлен!
Кляну часы. Светает. Утро встало.
Все чувства темный стряхивают сон.
Глазам светлей, но сердцу света мало.
Волнуюсь, жду — и в пенье соловьев
Услышать силюсь жаворонка зов.

Ведь это он приветствует восход
И гонит мрак в его глухую нору.
Свиданье близко! Новый день идет
Утешить сердце, дать отраду взору.
Я радуюсь, но радость чуть грустна:
Вздохнув, «до завтра!» вновь шепнет она.

Как с нею ночь была бы коротка,
Как без нее часы ползут уныло!
Да что часы — минуты как века!
Не светишь мне — цветам сияй, светило!
Пусть ночь уйдет, что нынче толку в ней,
Но завтра, день, дай ночи стать длинней!

Три дочери у лорда были, всех девушек милей,
И был любим учитель старый одной из дочерей,
Пока красавец англичанин не повстречался ей
И не смутил ей душу.

Любовь с любовью в спор жестокий вступила тот же час;
Учитель строгий или рыцарь с горячим блеском глаз?
Обоих оттолкнуть сурово, двоим послать отказ
Ей, глупой, не хотелось.

Но что ни говори, а лишним тут был один из них,
Нельзя в мужья одновременно заполучить двоих,
И оскорблен ее отказом был молодой жених.
А чем ему поможешь!

Искусство нанесло оружью неслыханный удар:
Учитель всю свою науку принес ей в брачный дар
И взял — бай, бай! — красотку в жены, хоть был, признаться, стар.
На том я кончил песню.

Раз весной — увы, весь год
Для любви весна цветет.
Розу я увидел вдруг.
Ветер тихо дул на луг
И, резвясь, лобзал слегка
Венчик бархатный цветка.
Я, ревнуя к ветерку
И томясь, сказал цветку:
— Если б этих нежных щек
Я, как он, коснуться мог!
Но тебя мне рвать не след:
Руки мне связал обет.
Ах, он тяжек молодым:
Розы рвать в охоту им.
Не сочти за грех, молю,
Что его я преступлю.
Если б Зевс тебя нашел,
Он жену б арапкой счел,
О бессмертье позабыл
И тебя одну любил! [6] Песня Дюпена из комедии «Бесплодные усилия любви» (IV, 3) — перевод Ю. Корнеева.

Пропал мой хлеб, мой труд,
Бараны, овцы мрут,
Приплода не дают
И не тучнеют летом,
И, сердцу нет тепла,
И жизнь мне не мила,
Моя любовь ушла,
И горе только в этом.
Мне скучно петь, плясать еще скучней,
Ты видишь, боже, я не нужен ей
Конец ее любви и завереньям,
Она встречает пастуха презреньем.
Отвергла напрямик,
Судьбу сломала вмиг,
Куда мне деться от лихой кручины!
Я стал умней:
Я верил ей,
Но женщина изменчивей мужчины.

Печален, нелюдим,
Живу, дышу одним.
Я больше не любим,
Но разлюбить — нет силы.
Надел я черный цвет,
В душе надежды нет,
Постыл мне белый свет,
И жду могилы.
Молчит моя свирель.
Печально, сердцу в лад,
На овцах колокольчики звенят,
Мой пес не носится, не лает, как когда-то,
Но хвост поджал и смотрит виновато,
Лишь визгнет раз, другой,
Когда мой вздох глухой
Из сердца рвется, полон тяжкой боли,
И, отдаваясь от земли,
Теряется вдали,
Как стоны павших на кровавом поле.

Деревья не цветут
И тени не дают,
И птицы не поют,
И вянут всходы.
Ягнят веселых нет,
А нимф пропал и след,
И лес полураздет,
И стынут воды.
Все, что послал творец в утеху пастухам:
Вечерних игр веселый шум и гам,
Борьба, разгорячающая кровь,
Все так мертво, когда мертва Любовь!
Прости ж, голубка, навсегда!
Верь, вся моя беда
В том, что на чувство нет в твоей груди ответа,
И бедный Коридон
Навеки обречен
Жить в одиночестве, без ласки, без привета.