Расул Гамзатов - Суди меня по кодексу любви (стихи и поэма)

мне отвечала она.

"Чем любовь измеряется сердца мужского?"

"Отношением к женщине!"...

"Нету мерила такого!"

Возразили служители мер и весов.

ЭЙ, МУЖЧИНЫ...

Эй, мужчины,

вам к лицу ли

Разжигать, друзья мои,

В древнекаменном ауле

Петушиные бои?

И безумен ваш обычай:

Шумной, спорящей гурьбой

Наблюдать, ликуя, бычий

Завсегда кровавый бой.

Эй, мужчины,

вы и сами

Рассудительно лихи,

Не должны под небесами

Бой вести, как петухи.

Стародавнею порою,

Раны чести бередя,

Дрались горцы под горою,

С черных бурок не сходя.

Эй, мужчины, вам завещан

Долг высокий, чтобы вы

Бой вели во славу женщин,

Не склоняя головы.

Эй, мужчины,

не в разладе,

А коль драться, то в бою

Защищая жизни ради

Землю отчую свою.

Я и сам, где высь крылата,

У гнездовия дождя,

Бой веду за все, что свято,

С черной бурки не сходя.

* * *

В Иран приехав вешнею порою,

Трех женщин я повсюду встретить мог.

Одна тысячелетнею чадрою

Окутана была до самых ног.

Красивых женщин пели не случайно

Поэты здесь в былые времена.

- Кто вы, Ханум, чей лик сокрыт, как тайна?

- Я - Персия, - ответила она.

Чадра другой была под стать вуали,

Приметить позволяя неспроста

Жемчужины,

которые сверкали

В полуоткрытой киновари рта.

Казалось, проплывавшая в зените,

Слегка прикрылась облаком луна.

- Кто вы, Ханум? Как вас зовут, скажите?

- Я - Персия, - ответила она.

Точеные, как будто из самшита,

У третьей были ножки.

И, смугла,

Мне улыбалась женщина открыто,

И я подумал: "Боже, как мила!"

Прекрасный лик. Точеная осанка,

И дерзко грудь почти обнажена.

- А вы, мадам, наверно, парижанка?

- Я - Персия,

ответила она!

В ШИРАЗЕ

Я спросил в Ширазе речку малую:

- Как случилось, что не первый век,

Осенясь звездою семипалою,

Стала ты известней многих рек?

Отвечала речка светло-сизая:

- Потому завиден мой удел,

Что поила некогда Хафиза я

И меня он некогда воспел.

Я спросил в Ширазе розу красную:

- Почему не первый век подряд,

Называя самою прекрасною,

О тебе повсюду говорят?

Почему ты, как звезда вечерняя,

Выше роз других вознесена?

- Пел Хафиз,

сказала роза чермная,

Обо мне в былые времена.

И, на женщин бросив взгляд не издали,

Я спросил в Ширазе как-то раз:

- Почему считают в мире исстари

Первыми красавицами вас?

- Жизнь сравнивший с чашею пригубленной,

Так считал Хафиз.

И, не скупой,

Самарканд за родину возлюбленной

Отдавал он вместе с Бухарой.

Я ВЛЮБЛЕН В СТО ДЕВУШЕК

Я в сотню девушек влюблен,

Они везде, повсюду,

Они и явь, они и сон,

Я век их помнить буду.

Я помню давнюю весну:

Мальчишка босоногий,

Я встретил девочку одну

С кувшином на дороге.

Казалось, девочка была,

Совсем как тот кувшин, мала.

Вода была холодной в нем

Я знал наверняка,

Но обожгла меня огнем

Вода из родника.

Таил насмешку быстрый взор...

Ее люблю я до сих пор.

А позже, в стужу и весной,

У сизых волн каспийских

Я брел за девушкой одной,

Не подходя к ней близко.

Ходил за ней я как во сне,

По улицам кружа,

А чтоб увидеть тень в окне

Второго этажа,

Влезал я на высокий клен...

Я до сих пор в нее влюблен.

Не позабыть, пока живу,

Мне девушки одной,

Что как-то ехала в Москву

В одном купе со мной.

Спасибо, дорогой кассир,

Что дал места нам рядом,

Что с ней в одно окно на мир

Одним смотрели взглядом.

Так, рядом с ней, вдвоем, вез слов

Всю жизнь я ехать был готов.

Мне злая девушка одна

И до сих пор мила,

Что, раздражения полна,

Стихи мои рвала.

Люблю я взгляд веселых глаз

Одной девчонки милой,

Что в восхищенье столько раз

Стихи мои хвалила.

Я в злую девушку влюблен,

В простую девушку влюблен,

И в очень строгую влюблен,

И в недотрогу я влюблен,

И в равнодушную влюблен,

И в девушку смешливую,

И я в послушную влюблен,

Влюблен я и в строптивую.

Я в каждом городе влюблен,

На всех путях-маршрутах,

В студенток разных я влюблен

Всех курсов института.

Своей любовью окрылен,

Их всех зову я "милой",

Я в сотню девушек влюблен

С одной и той же силой.

Но ты мрачнеешь неспроста!

Ты даже с места встала.

"Ах, значит, я одна из ста?

Спасибо, я не знала!.."

Я отвечаю: нет, постой,

Мой друг, все сто в тебе одной!

Сто разных девушек в тебе,

А ты одна в моей судьбе!..

Когда бежал я у села

Мальчишкой босоногим,

Ведь это ты с кувшином шла

По узенькой дороге.

А в городе, средь суеты,

Где Каспия прибой,

Не замечала разве ты,

Как шел я за тобой?

Потом - ты помнишь стук колес

И поезд, что в Москву нас вез?

Сто девушек - та ты сама,

Ты их вместила всех,

В гебе - и лето и зима,

В тебе - печаль и смех.

Порой ты равнодушная,

Бываешь злой - не скрою,

Порою ты послушная

И нежная порою...

Куда бы ни летела ты,

Я за тобой летел,

Чего б ни захотела ты,.

Добыть тебе хотел.

С тобою шли мы: по горам,

Где туч стада лежали,

И к самым разным городам

Мы вместе подъезжали.

Я в сотню девушек влюблен

С одной и той же силой...

Тебя, любовью окрылен,

Сто раз зову я "милой".

В тебе сто девушек любя,

В сто раз сильней люблю тебя!

* * *

С кем поделюсь я обидой своей,

Кому расскажу про печаль-невзгоду?!

С каждым годом весна веселей,

И меньше стихов о ней с каждым годом,

С кем поделюсь я обидой своей,

Кому расскажу про печаль-невзгоду?

Девушки с каждым годом милей,

И меньше стихов о них с каждым годом.

Хожу и думаю столько дней

С кем обидой своей поделиться?

Стихи о самой любимой моей

Печатаются на последней странице.

ЧАША ЖИЗНИ

Она из Чоха, из Ругуджи; он

Поэт Эльдарилав - глашатай страсти,

И, словно красный сокол на запястьй,

Вскормлен глагол, что к милой обращен.

Но знатная у девушки родня,

И здравствует восточная манера:

Отцу невесты сваты офицера

В дар привели арабского коня.

Клыкам подобны скалы с двух сторон,

Чох расположен, словно в волчьей пасти.

Поэт Эльдарилав - глашатай страсти

К возлюбленной на свадьбу приглашен.

Ответить бы отказом, но тогда

Противники сочтут за трусость это.

"Эй, виночерпий!

Чашу для поэта

Скорей наполни!"

крикнул тамада.

"Отравлено вино - не пей вина",

Как смерть бледна, знак подала невеста,

Но за нее,

не двинувшийся с места,

Он гордо чашу осушил до дна.

Вольны враги решить его удел,

Зато у них над словом нету власти,

Поэт Эльдарилав - глашатай страсти,

Держа кумуз, последний раз запел.

И видел он: темнеет вышина,

Горит звезда, как рана в ней сквозная..,