Муса Джалиль - Моабитская тетрадь

Шел с фронта состав,
По рельсам стуча,
Ведя с ними спор.
С сержантом одним
Под грохот колес
Я вел разговор.

Он всё потерял:
И мать, и отца,
И дом, где он рос.
«Куда же, мой друг,
Ты едешь сейчас?» —
Я задал вопрос.

Он молча полез
В нагрудный карман,
Достал письмецо.
И вижу: в слезах —
От радости, что ль? —
Сержанта лицо.

«Два года подряд
Шли письма ее
Сквозь вьюги, снега
Из писем узнал:
С Урала она,
Зовут — Лямига.

И в каждом письме
Всегда находил
Я ласку, тепло, —
И чувство любви,
Как солнечный луч,
Мне в сердце вошло.

И письма ее
У сердца храня,
Я шел на врага.
Я думал: „Пускай
За счастье твое
Умру, Лямига!“

Ты знаешь, мой друг,
Что значит письмо
На фронте для нас?
И вот повидать
Хозяйку письма
Я еду сейчас.

Два года она
Хранила меня
Любовью своей.
Откажет ли мне,
Когда я приду
С победою к ней?!»

…Наш поезд спешит,
Как будто узнал,
Кого он везет.
С улыбкой сержант
Ладонь на карман
Нет-нет, да кладет.

Смущен мой сержант,
Хоть горд, как дитя,
Что с нею знаком.
Как много тепла,
Любви, красоты
В свиданье таком!

«Джигит, — говорю. —
Героя любовь
И ей дорога!
Поверь мне, браток;
Волнуется, ждет
Тебя Лямига!..»

В годину войны
Из писем простых
Любовь родилась.
Как много подруг
Тоскуют вдали
О милых сейчас!..

О девушки!
Вы в родимом краю
Гордиться должны,
Что верой своей
Храните в бою
Героев страны!

На помощь солнцу мы пришли,
Чтоб снять с земли и снег и лед,
Уже пора зиме уйти,
Пускай скорей весна идет!
С тех пор как к нам
Пришла зима,
Видали мы немало зла.
Ломай лопатой, бей багром,
Чтобы скорей она ушла.
Она сковала русла рек,
Сковала сильную волну,
Замуровала родники,
Загромоздила всю страну
И исковеркала цветы,
Птиц прогнала из всех садов.
И потому я поднял лом,
Крушить «врага» весны готов.
Пусть реки сбросят шкуру льда,
Пускай свободно потекут,
Пускай, курлыча, журавли
Над нами крылья пронесут.
Пускай вздохнет моя земля,
Освободившись от снегов,
Подымет голову трава.
Трудись, мой друг, без лишних слов,
Оружье есть, и сила есть.
И солнце пикой бьет врага,
Земля устала от зимы,
Нам не нужна ее пурга.
Пусть ручейки, журча, бегут.
Айда-ка, зиму с улиц вон!
Уже она побеждена,
Я слышу скрип ее и стон.
Побеждена! Клади теперь
Лом и лопату на плечо
И марш по молодой траве,
Влюбленный в землю горячо!
Пусть ветки плещут нам в лицо,
Подснежник пусть свой кажет глаз,
Сама ведь это мать-земля
Сейчас цветами дарит нас.

Небо в ярких узорах
Кучевых облаков,
К облакам протянулись
Кровли новых домов.

Каждый камень их кладки
Мощь труда отразил.
Сколько сил в человеке —
Созидательных сил!

Из бесчувственной глины,
Холодных камней
Новый дом вырастает
Средь глухих пустырей.

Молодой и красивый,
Он встает на глазах,
Как ребенок в пеленках —
Весь в рабочих лесах.

Воплотит это зданье
Наших рук мастерство,
И взирать с восхищеньем
Будешь, друг, на него.

Кто б ты ни был, хочу я,
Чтоб, вселившись сюда,
День рождения дома
Отмечал ты всегда.

Будь доволен и счастлив
Вместе с милой семьей.
В новый дом переехав,
Пир веселый устрой.

И одна только просьба:
Подними свой бокал
За того, кто упорно
Этот дом воздвигал.

Скоро вырастут всюду
Сотни новых домов,
Порожденные мощью
Наших рук и умов.

Тоска моя, Двина…
Где взять мне столько силы,
Чтоб повернула вспять
Упругая вода,
Чтоб Родине своей
Ты сына возвратила,
Блеснула чтоб слезой
Падучая звезда…

Мечтал я, в вихрях бурь,
Не ведая предела,
Раскинув руки, плыть
Грозе наперекор…
Но в рабстве день и ночь
Горят душа и тело.
Как мне дышать и жить,
Как вынести позор!

О, если бы я мог,
Не только эти, воды —
Всю прожитую жизнь
Я повернул бы вспять,
Чтоб каждый шаг и вздох
Отдать земле свободы,
Чтоб снова жизнь и песнь
Родной земле отдать.

А сердце до конца
Всё вытерпеть согласно,
Ему бы только жить
В родимой стороне,
Где можно петь и плыть,
Захлебываясь счастьем,
По песенной реке
На вспененной волне.

О, если б ты, земля,
Укрыла прах сыновий, —
Была бы смерть легка,
Где сладок отчий дым.
И пусть не обелиск,
А песня в изголовье
Осталась бы мерцать
Над холмиком моим.

Не в силах больше я
Дышать в ярме неволи.
Мой мозг спален дотла,
Одна душа без дна…
Возьми меня к себе,
Спаси от этой боли,
В объятья быстрых вод
Возьми меня, Двина…

Быть может, в смертный час
Найду я утешенье,
Качаясь на твоих
Разбуженных волнах;
Увидит мой народ,
Как, торопя теченье,
На родину плывет
Мой беспокойный прах.

Тоска моя, Двина…
О, если б можно было
Мне вспять поворотить
Хотя б одну струю, —
Земле б моей родной
Ты тело возвратила
И песню опаленную мою!

Горит деревня. Как в часы заката,
Густой багрянец по небу разлит.
Раскинув руки, на пороге хаты
Застреленная женщина лежит.

Малыш озябший, полугодовалый,
Прижался к ней, чтоб грудь ее достать.
То плачет он надрывно и устало,
То смотрит с удивлением на мать.

А сам палач при зареве пожара,
Губя живое на своем пути,
Спешит на запад, чтоб спастись от кары,
Хотя ему, конечно, не уйти!

Сарвар украдкой вышла из подвала,
Поблизости услышав детский крик,
К крыльцу своих соседей подбежала —
И замерла от ужаса на миг.

Ребенка подняла: «Не плачь, мой милый,
Не плачь, тебя я унесу в наш дом».
Она его согрела, и умыла,
И теплым напоила молоком.

Сарвар ласкала малыша впервые,
Впервые в ней заговорила мать,
А он к ней руки протянул худые
И начал нежно что-то лепетать.

Всего семнадцать ей, скажи на милость!
Еще вся жизнь, всё счастье впереди.
Но радость материнства пробудилась
Уже сейчас у девушки в груди.

Родные звуки песенки знакомой
Польются в предвечерней тишине…
Мне в этот час пройти бы мимо дома
И заглянуть бы в то окошко мне!