Алексей Черных - Мир больного воображения

Лишенное всего земного,

Отчаявшись, во мне живет.

Вошедшие в меня ненастья

Найдут там, верю, капли света,

Еще не данные от Бога...

Вот!

* * *

...Если же выйдет река из крутых берегов,

Если же вспыхнет земля у нас под ногами,

Станем прекрасными птицами и без оков

В небо взлетим — там наше место, под небесами.

Будем с тобою мы выше всех глупых обид,

Будем с тобою мы выше корыстных стремлений.

И ни к чему здесь с тобою нам делать вид,

Будто в нас умер народом не признанный гений.

Нам ни к чему здесь казаться такими, как все,

И потому мы здесь будем такие, как есть.

Нам здесь понятней слова о любви и красе

И не понятны стенанья про долг и про честь.

В чем этот долг пресловутый? Кому мы должны?

Разве все те, кто внизу, видят дальше своих сапог?

Мы над землей вознеслись, и нам здесь нужны:

Мне — только ты, тебе — только я, и нам — только Бог...

* * *

Да, я ушел... В печальной мгле мой след растаял,

И звук шагов в тумане пепельном погряз.

И никогда мой голос в песне не оттает,

Он вырвал из души последний звук в последний раз.

Не оглянусь! И о прошедшем не напомню.

В кисельно мерзкой мгле не оживет мой след,

Исчезнет голос мой, разлившись хлипким стоном,

Погаснет все, что дарит сердцу свет.

Да, я ушел... Бесследно и беззвучно.

Что жить могло во мне, то больше не живет,

Свою и Вашу души мне не стоит мучить,

Пусть в пепельный туман моё со мной уйдет.

Забудьте обо мне, Вы многое забыли,

Пусть имя Вам мое не омрачит чело.

Я уведу туман, чтобы лучи ожили,

Чтобы не боль — тепло Вам сердце обожгло.

* * *

Я вижу небо,

Я слышу птиц...

Раздвинуть мне бы

Простор границ

Того, что слышу,

Что знаю я,

В чем ясно вижу

Пресс бытия.

Замкнулся мир мой

На чувствах тех,

Закрылся ширмой

Своих утех,

Скупых познаний,

Пустых невзгод,

Слепых мечтаний

Из года в год.

На сердце пусто —

Мне не понять

Того, что чувством

Нельзя познать.

* * *

Пусть молитва твоя не достигла до Бога,

Подожди немного.

Не спеши огорчаться тем, что ты не услышана

Той инстанцией высшею.

Если будешь ты искренней перед милостью Божей,

Он услышит, поможет,

Если будешь ты лгуньей, будет гнев Его страшен,

И тебя Он накажет.

Для тебя я могу стать Его заместителем

И грехов отпустителем,

Исповедать тебя на текущей неделе...

И, конечно, в постели!

* * *

Настанет день, наступит час,

Когда взыграет что-то в нас,

Захочется отринуть вон

Сковавшую нас связь времен,

Осмыслить и навек забыть

Ошибки прошлого и прыть,

С которою ты раньше жил,

Терзался, верил и любил,

Забыть все прегрешенья и

Забыть сомнения свои.

* * *

Настрой-ка ты лютню,

Отбросив все мысли,

Исполни прилюдно

Гимн голосом кислым.

Подхватят ли люди

Твой гимн обалденный?

Не важно. Но лютню

Разбей непременно.

За гриф да о стену

Ее… Да о стену...

Ганнибал у ворот!

Цицерон говорил: «Ганнибал у ворот!»,

Но его абсолютно не слушал народ,

И пока гром не грянул и враг не пришел,

Говорили, что тот Цицерон – балабол.

Всем известно, что рядом, под боком,

Не бывает на свете пророков.

* * *

Говорю себе: отброшу

Непременно я все то, что

Мне мешает быть хорошим,

Добрым, паинькой, святошей.

Призову себя к порядку,

Буду скромным, терпеливым.

Стану делать я зарядку,

Буду я трудолюбивым.

Перестану по пустому

Спорить я и возмущаться.

На работе, как и дома,

Буду делом заниматься.

Приведу в осуществленье

Разные свои идеи,

Мысли, умопостроенья,

Измышления, затеи.

Непременно совершу я

Подвиг этот благородный.

…Только завтра, не сегодня,

Ведь пока что не спешу я.

Декабрь (по Пастернаку)

Декабрь. Word открыть и плакать,

Строчить стихи свои навзрыд,

Пока дней новогодних слякоть

Весной нежданною грозит.

Нанять такси да за сто гривен

Под звук шуршания колёс

Умчаться в зиму, чтобы ливень

Так не нервировал до слёз.

Где, как обугленные туши,

С деревьев тысячи грачей

Не падают с прихлюпом в лужи

И мир приятен для очей.

А здесь проталины чернеют

И талая вода бежит.

Чем мир унылей, тем вернее

Слагаются стихи навзрыд.

Закончен стих и Word закрыт.

Порыв душевный мной излит.

Мыльные пузыри

О как даётся всё легко!

Легко! Но, чёрт бери,

Порой возносят высоко

Из мыла пузыри.

Вот и меня пузырь несёт,

Поёт моя душа -

Земля с чарующих высот

Безумно хороша!

Но появляется испуг -

Не хочется в момент

Своей строптивой жизни вдруг

Свернуть эксперимент.

Навряд ли жизнью правит сон,

Как царь или визирь.

Конечно, знаю, лопнет он,

Сверкающий пузырь.

И предстоит еще с небес

Низвергнуться. И что?

Ведь жизнь без взмыленных чудес

Пуста, как решето.

* * *

Что там, за этой толстой стеной,

Стеной страха и непонимания?

Что там, где ты боролся с собой,

Кусая губы от отчаяния?

Что там, за этой серой стеной

Неизведанного и невидимого?

Что там, где вязнет луч золотой

Не сегодняшнего и не обыденного?

А я у стены. Всеми брошенный. Сам.

И так интересно мне: что? что же там?

Отче наш

Отец небесный, да святится Имя,

С Которым на земле наступит царство,

Твоя где воля встанет над другими;

Дай хлеб насущный, не нужны нам яства;

Прости долги нам, как прощаем сами

Мы должников своих открытыми сердцами;

Не искушай, избавь от всех лукавых;

Пусть в царствии Твоем пребудет слава.

Аминь.

Четверостишия

* * *

Я не скучен. Скучен мир,

Его отражение

Моих внутренних сатир

И воображения.

* * *

В ярком свете солнца плавится зима,

Истекая кровью грязных ручейков.

Раздирает душу ветра кутерьма

Из клочков бумаг, пластика кульков…

* * *

Огонь божественный сожжет в моей груди

Сочувствие, грехи и сожаленье

О том, что было и что будет впереди,

О том, что есть и что пропало, без сомненья.

* * *

Я согласен быть твоей судьбою,

Я согласен быть твоим дыханием,

Чтобы был всегда согрет тобою,

Словно сладостным воспоминанием.

* * *

Рук возбужденное движенье,

Огонь в глазах пустых его,

Слова, наполненные рвеньем¼

И ничего, и ничего…

* * *

В душе моей безумный твист

Из горестных сомнений скручен.

Наверно, счастлив фаталист —

Он сомневаться не приучен.

* * *

Плоховато, когда вдруг мечта исполняется,

Ничего уже больше тогда не желается.

Все уже отмечталось, и не получается

Что-то вымечтать заново. Как тут не заотчаяться?

* * *

Мир для человека не широк,

Он ведь существует «по понятиям»,