Александр Дыбин - О скорбях отечества

Смотрят мимо – куда – то в пространство:

Явно в тягость им этот урок…

Школа только плодит дилетантство,

И немногим идет она впрок!

Сам учитель порой недоучка;

Сам директор – отнюдь не Сократ…

За убогую эту получку

Еще нервы потреплют стократ!

Кто ж толковый пойдет в педагоги?

Вот и мучают наших детей

Те, которых обидели боги:

Неудачники разных мастей!

Есть на ком срывать зло и досаду,

Есть кого равнодушьем терзать:

Девять лет иль одиннадцать кряду

Будут в детские души вползать

Лицемерье… озлобленность… леность…

Плутовская привычка ловчить…

А порой – и прямая растленность…

– Нет! Не школе Добру их учить!

Кто ж научит? Их мамы и папы -

На работе с утра дотемна…

Попадаются к мафии в лапы -

Потому и дичает страна!

Может, Церковь одна лишь сумеет

Их наставить на истинный путь:

Божьим словом им души согреет,

В море скверны не даст утонуть!

Восемьсот пятьдесят – это много ль?

Рим древнее на двадцать веков…

Но, по воле предвечного Бога,

Третьим Римом ты стал, град Москов!

Первородством тебе не гордиться:

Киев, Новгород, Муром древней,

Но вовеки пребудешь столицей

Необъятной державы своей!

Сколько гроз пронеслось над тобою

За неполные девять веков,

Но была Божья правда с тобою

И хранила тебя, град Москов!

Много страшного, черного, злого -

Уж, как видно, твой жребий таков -

Расцвело в тебе цветом махровым

И теперь, град великий Москов !

Путь твой не был усыпан цветами,

Но, в чреде предстоящих веков,

Возродись для добра вместе с нами -

Светоч русской земли, град Москов!

Он домашний, уютный и свойский -

Городской голова наш Лужков…

Но дела ведет просто геройски:

Расцветает при нем град Москов!

Среди бедствий, нужды, разоренья -

Всех тех бед, что творятся в стране,

Храм великий своим повеленьем

Воскресил он, как в сказочном сне!

И другие святыни воскресли:

Он украсил, отстроил Москву…

Эх! Подольше бы в мэровском кресле

Нам такого иметь голову!

Чтобы было где жить и работать,

Чтобы наших детей, стариков

Хоть слегка согревали заботой,

Нам такие нужны, как Лужков!

И снова Балканы, Балканы…

И снова резня меж славян:

Гноятся старинные раны,

Густеет кровавый туман!

Здесь Запад сражался о Востоком

Еще при начале времен;

Теснили друг друга жестоко

Десятки враждебных племен!

Разбилось на части славянство,

Когда – то придя в этот край:

Кого привлекал христианский,

Кого – магометовский рай…

Кто Риму, а кто – Цареграду

Свою поручили судьбу,

Проклятье вражды и разлада

Веками неся на горбу!

Взрыватели всея Европы -

Вот участь балканских славян:

Тянулись отсюда окопы

К могилам бесчисленных Канн!

Бездонная трещина Мира

Прошла через эти края;

Славянство растратило силы,

Бездарно границы кроя!

Неужто всех жертв было мало?

Чем судьбами Мира шутить,

Не лучше ль осилить Ваала,

Кровавый кошмар прекратить?

Бритый череп, бушлат да ушанка.

Многолюдный огромный барак.

Щи да каша. Подъем спозаранку.

Безысходность, досада и мрак.

От товарищей некуда деться…

Если чуть что не так – изобьют!

Коллектив – превосходное средство

Уничтожить душевный уют!

Паханы как хотят, так и правят:

Могут всех на тебя натравить…

Захотят – петухом быть заставят;

Взъерепенишься – могут убить!

Ну, а если не "вор ты в законе"-

Будут пайки твои отнимать…

В этом страшном барачном загоне

Навсегда могут душу сломать!

А попробуй пожалуйся – сразу

Пожалеешь об этом – ей – ей:

Будешь, как пораженный проказой!

Сам запросишься в царство теней!

Не боится тюрьмы уголовник:

Ему Зона – родимая мать:

И жратва, и чифирь, и любовник,

И возможность лениво дремать…

А попавшие в лагерь случайно -

Будто страшный увидели сон -

Удивленные необычайно:

Как сумели нарушить закон -

А его мудрено не нарушить,

Невозможно всегда соблюдать:

Кодекс наш все живое задушит,

Если ход ему полностью дать!

– И, гонимые злою судьбою,

Попадая под лагерный кров,

Вот также и кормят, и поят,

Ублажают "законных воров"!

И выходят оттуда не люди,

А трусливые твари, рабы:

Кто там раз побывал – вечно будет

Инвалидом злосчастной судьбы!

Четверть века – ни дна, ни покрышки:

Захолустье. Дыра. Гарнизон.

Даже если здоровья в излишке,

До отставки намается он!

Вот казарма, а в ней – дедовщина:

Отвернись – и как раз мордобой!

Каждый третий – лентяй иль дубина,

Или парень с тяжелой судьбой!

И какие же все "салабоны" -

Нежных мам дорогие сынки!

Будто с детства их нянчили бонны…

Разве ж выйдут из них мужики!

А за год надо сделать солдата

Из такого вот – хоть расшибись,

Чтобы мог потягаться и с НАТО…

Вот и думай…старайся…трудись…

И не восемь часов длится служба,

А весь день – от темна дотемна…

И святая солдатская дружба

Нынче мало кому и нужна!

А жена все ворчит и все пилит,

Что работы никак не найдет,

Да начальство по – черному мылит,

Если рота не в ногу идет!

И сорвать могут с теплого места,

Да послать хоть в пески, хоть в тайгу…

Только ручкой помашет невеста -

Скажет: ехать туда не могу!

А отслужишь свои четверть века -

И в завхозы как раз попадешь…

Гнут, уродуют здесь человека,

И боится казарм молодежь!

Я всю жизнь делал вид, что работал.

А режим делал вид, что платил.

Было в этом противное что – то…

Ну, а в общем, мне был даже мил

Балаган этот дикий к странный…

Только нынче – не те времена:

Пробудилась страна от дурмана,

Жить по – людски решила она!

Вот и стал я, друзья, безработным:

Ведь работать – то надо уметь!

Быть порой и усталым, и потным,

И желанье трудиться иметь!

А у нас, может, кто и желает,

Но усильям его – грош цена:

Потому что лишь "дров наломает"

Этот бедный "умелец" сполна!

А другой, может, что и умеет,

Но зато, как Обломов, ленив,

И на всех эту лень он навеет -

Лишь пустите его в коллектив!

Что ж нам делать? Ведь нас миллионы:

Жалких, лишних, ненужных людей!

Изменяются жизни законы

Под влиянием новых идей,

Ну, а нам – лишь подачки на время,

Прозябанье… тоска… нищета…

О, младое и бодрое племя!

Мы взываем к тебе неспроста:

Нас легко презирать и мытарить,

Но лежачих бессовестно бить:

Дай вам Бог никогда не ударить